"Ирина Волкова. Я, Хмелевская и труп " - читать интересную книгу автора

что-то, не похожее на "крутые" детективы с пьянками и мордобоем.
- Это еще что! Остальные книги еще лучше, - сказала мексиканка с такой
гордостью, словно она сама их написала. - У меня есть все!
Любовь к книгам Хмелевской объединила нас, и даже после того, как я
перестала брать уроки, мы регулярно встречались, обмениваясь впечатлениями о
ее новых детективах.
К своему удивлению, я обнаружила значительное сходство между слегка
взбалмошным и непредсказуемым характером польской писательницы и моим
собственным. Думаю, именно этим отчасти объяснялась моя страсть к ее книгам.
Всегда приятно узнавать в героине себя, хотя на самом деле различий между
нами было значительно больше, чем сходства.
Как и пани Иоанну, с детских лет меня изводило желание написать книгу.
Со свойственным мне стремлением немедленно воплотить мечту в жизнь, в десять
лет я разразилась длинной остросюжетной приключенческой повестью под
названием "Приключения Рогдая и Заяцы". И, хотя приключения героев были
вымышленны, эти герои действительно существовали. Рогдай был громадным и на
редкость тупым эрделем, живущим у моих соседей по этажу, а Заяцы был весьма
потрепанным, но любимым игрушечным зайцем. По вечерам я читала новые главы
из этого грандиозного произведения соседям, и они дружно утверждали, что в
будущем я стану великим писателем.
Эта идея мне понравилась, но не потому, что мне хотелось славы или
бешеных гонораров, хотя в этом я ничего плохого тоже не видела. Главным
стимулом к писательской деятельности оказалась моя почти патологическая
лень. В то время как другие дети страстно стремились повзрослеть, я,
наблюдая за унылым существованием взрослых, пришла к вполне логичному
выводу, что меня совершенно не привлекает жизнь, в которой сначала надо
вставать в семь утра для того, чтобы идти на работу, затем мотаться по
магазинам в поисках продуктов, готовить, стирать, мыть посуду, а вечером
вяло ссориться с супругом, жалуясь на безмозглое начальство и происки коллег
по работе. И тогда я решила, что карьера писателя - именно то, что нужно
прирожденной лентяйке - никаких тебе физических усилий, никаких ранних
подъемов и общественного транспорта - сиди себе где-нибудь на даче, созерцая
цветочки и ожидая, пока на тебя накатит потный вал вдохновения. А для
повседневных забот можно и домработницу нанять.
Впрочем, моя лень давала о себе знать, лишь когда дело касалось
неизбежных и неприятных обязанностей - вроде школы, общественной работы,
уборки, готовки и тому подобного. Во всем остальном я отличалась избыточной
жизненной активностью. Понимая, что хорошо и интересно писать можно только
на основе обширного жизненного опыта, искусно разукрашенного и щедро
приправленного воображением, я изо всех сил принялась приобретать этот
жизненный опыт, в чем и преуспела. Действительно, разве может писать о любви
человек, никогда не испытывавший этого чувства? Что знает о поведении в
экстремальных ситуациях тот, кто в них не попадал?
Впрочем, оставим экстремальные ситуации. Раз уж речь зашла о
Хмелевской, лучше поговорим о любви. В этом вопросе между нами тоже
наблюдалось поразительное сходство, по крайней мере во всем, что касалось
романтичности натуры. Но если страсть к потрясающему блондину пани Иоанна
испытала в более или менее сознательном возрасте, то мне довелось пережить
свою первую влюбленность в три года. Предмет моей любви, сногсшибательный
блондин по имени Вовка до сих пор как живой возникает перед моими глазами.