"Свет не без добрых людей" - читать интересную книгу автора (Шевцов Иван Михайлович)

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Люди спят и видят сны, часто сумбурные, несуразные и нелепые с точки зрения действительности. Но иногда видятся очень ясные картины, вполне реальные, как наяву. В снах много странного и загадочного, необъяснимого даже наукой, должно быть, поэтому в них нашли себе благодатную почву мистика и суеверие.

Ольга Ефремовна верила в сны. Видеть рыбу или мясо - к болезни. Спускаться вниз по лестнице, в лифте или просто бежать под гору - к несчастью или к неудаче. Подниматься вверх - к удаче. Лететь над землей, парить в воздухе птицей - это к счастью.

Так говорила Ольга Ефремовна. Вера относилась к подобным разговорам матери иронически и не придавала снам никакого значения. Она часто летала во сне, птицей парила над полями, над крышами домов, иногда поднимаясь довольно высоко. Это было приятное ощущение простора, свободы и легкости. В таких полетах Вера испытывала настоящее блаженство и наслаждение, какое-то несказанно сильное и горделивое.

Иногда она видела страшные сны: странные чудовища пытались схватить ее, но всякий раз Веру выручала счастливая возможность летать. Вера легким рывком отталкивалась от земли, взмахивала руками, как крыльями, и ее удивительно легкое, почти невесомое тело поднималось в воздух на безопасную высоту, куда не могло подняться ни одно, пусть даже самое страшное и свирепое существо. Она легко повисала в воздухе над землей и приятно чувствовала себя неуязвимой и никем не досягаемой.

В детстве и в юности во сне летают все. Для этого стоит лишь сделать прыжок небольшим усилием, и ты уже в воздухе - высоко, далеко, над землей, такой цветущей, поющей, радостной, осененной каким-то волшебным светом, идущим от горизонта. И ты летишь навстречу этому свету, излучающему музыку, буйство души. Наверно, вот так человек ощущает состояние невесомости в космосе.

С возрастом летать во сне становится все трудней. Уже недостаточно простого толчка ногами, чтобы легко вспорхнуть в высоту метров на сто. Нужен трамплин, возвышенность, вроде крыши дома, высокой скалы или дерева. Прыгнешь оттуда, и все-таки летишь. Не очень долго, не столь высоко, а все же летишь.

Но годы идут, и человек тяжелеет. Не помогает уже и трамплин. Все трудней не только оторваться от земли, трудно просто-напросто бежать, ходить, словно к ногам подвешены пудовые гири. Бывает и так: пробует подняться, полететь, а над головой потолок, не пускает, и никак невозможно его избежать: сколько ни переходи из одного помещения в другое - потолку не будет конца.

Почему это так, отчего? Почему все люди летают во сне? Что здесь, врожденные, извечные инстинкты человека летать, зависть птицам? Или, быть может, в этом кроется будущее нового человека, который покорит воздух без громоздких летательных аппаратов, приобретет свойства и навыки птиц? Кто-то сказал, что грядущее выбрасывает свою тень. Может, полеты человека во сне и есть тень грядущего? Или где-нибудь на других планетах подобные людям-землянам разумные существа обладают счастливым даром передвигаться по воздуху наяву?..

Вера видела этих жителей другой планеты, видела так ясно и четко, как никогда в жизни. Видела сон, в котором все было, как наяву. Это было в ту ночь, когда на противоположных сторонах горизонта, низко, над самой землей, висело два огромных диска: солнце и луна.

Вера гуляла в поле, шла тропкой среди массива цветущего льна. Поле было бескрайнее, как море, и синее-синее, как небо. Лен колыхался шелковистой волной и как будто звенел какой-то очень тонкой и однообразной мелодией. Вера подумала: "Это пчелы". Она слышала их звенящий, торжественно-протяжный гул у старых лип в гаю. Теперь этот звон был еще торжественней, мелодичней и чище: звенели не пчелы - их Вера не видела на цветах, - звенели головки льна, шевеля нежными голубыми лепестками губ. Они пели. Запела и Вера. Сначала без слов. В глубине души в ней самой родилась песня и звучала все сильнее и громче. Вера сделала резкий толчок ногами, взмахнула руками и, вдыхая полной грудью звенящий ароматный воздух, полетела над синим морем поющего льна.

Было несказанно легко и приятно. Она летела над безбрежными просторами милой земли навстречу огромному диску, который одновременно был похож и на солнце, и на луну, и на совсем неведомую планету. Во сне так бывает.

Она летела недолго. Проснулась, разбуженная собачьим лаем, и с досадой подумала: зачем развели глупых собак, которые без толку лают по ночам? Какой сон испортили!..

Засыпая снова, она хотела видеть тот же сон, ей очень хотелось лететь. Но продолжения не получилось: снилось совсем другое. Она стояла на дороге возле кукурузы, высокой, закрывающей собой горизонт. А над головой тосковал и плакал чибис. Потом вдруг на небе, высоко над горизонтом, показался золотой диск луны. Он увеличивался с каждым мигом, и Вера поняла, что он, этот диск, приближается к земле и что это вовсе не луна, а что-то другое, пока что непонятное для нее.

Заслонив собой небо, необычное небесное тело с шумом пролетело над Верой, заставив ее в ужасе пасть на землю в ожидании взрыва. Но взрыва не было.

Вера поднялась и открыла глаза. Теперь перед ней была ровная степь, среди которой в полкилометре громадой возвышался сверкающий золотом, точно купола кремлевских церквей, диск. "Гость из космоса!.." - мелькнула мгновенно догадка. Не больше минуты девушка стояла в нерешительности, не зная, что предпринять. Кругом безлюдье и зловещая тишина. Все таинственно молчало на земле, пораженное неожиданным и странным явлением. Вере стало одиноко и страшно, и она бросилась бежать от золотистой громады. Но что это? Ноги не слушались. А от диска - теперь девушка была уверена, что это космический корабль, прилетевший на Землю с какой-то другой планеты - отделился черный предмет и стремительно полетел к Вере. Через какой-то миг перед ней опустился голубой изящный летающий автомобиль, без водителя и пассажиров. В уютной открытой кабине было два места. Дальше все происходило, как бывает только во сне: какая-то странная сила подхватила ее и усадила в открытую кабину автомобиля, который тотчас же поднялся в воздух и полетел к громаде корабля. Летающий автомобиль внезапно исчез, точно его и не было, и Вера сама теперь плыла в воздухе к открытому люку космического корабля. Ее буквально "всосало" внутрь просторного зала, и дверь люка тотчас же бесшумно закрылась. Зал был пуст. Только впереди, в стеклянной кабине, сидел сосредоточенно перед клавиатурой пульта управления юноша, очень похожий на Гурова. Он был в кожаной куртке и авиационном шлеме. Вера обрадовалась, бросилась к кабине, постучала в стекло, громко спрашивая: "Куда мы летим?"

Но удивительное дело: слов своих она не слышала. И юноша-пилот никак не реагировал на голос и стук Веры в кабину, продолжал нажимать на клавиши. Перед ним на щите вспыхивали и гасли пуговки разноцветных огоньков.

Картины сновидения плыли кинокадрами, обрывались внезапно, наплывали одна на другую, таяли и снова возникали вне всякой логической последовательности и связи.

- Планета Ия, - объяснил пилот, похожий на Михаила Гурова, и, беря Веру за руку, пошел к открытому люку.

Только сейчас Вера обратила внимание, что на юноше легкий голубой, почти прозрачный плащ, свободно наброшенный поверх куртки. И у всех обитателей планеты Ия, которые собрались встречать корабль, Вера увидела эти плащи. Они им служили крыльями. Плащ раздувался и легко поднимал человека в воздух.

- Дайте ей плащ! - услыхала Вера повелительный голос пилота, и маленький белокурый мальчишка тотчас же появился перед ней, вспорхнул проворно в воздух и набросил Вере на плечи легкий воздушный плащ. Теперь и она обрела крылья.

Они полетели.

Под ними во все концы, как безбрежное море, пенился цветущий сад, исторгающий дивные мелодии. Разноцветными яхтами сверкали в нем разбросанные по бескрайнему простору причудливые сказочные дворцы из стекла и пластмасс. Искрились фонтаны, голубели пруды, зеленели квадраты, должно быть, спортивных площадок. Чем-то отдаленным напоминало павильоны Московской выставки достижений народного хозяйства и Главный Ботанический сад.

Они сели у фонтана - Вера и ее спутник-пилот - под кронами большого цветущего дерева, совершенно безлистого, сплошь усеянного сочными бутонами голубых цветов. Рядом стояли деревья, тоже безлистые, но с другими цветами - белыми, розовыми, желтыми, фиолетовыми.

- Это наша Ия, милая родная Ия, - сказал Верин спутник и, обратясь к девушке, заметил утвердительно: - Ты проголодалась… Вот тебе две таблетки. Проглоти. Две недели будешь сыта.

Вера действительно захотела есть и удивилась, как об этом догадался ее спутник. Она взяла две круглые, голубенькую и желтую, таблетки, посмотрела на них с любопытством и спросила:

- Из чего они?

- Из вещества, которое добывается глубоко в недрах планеты, - ответил юноша. - В нем источник энергии, силы, свежести. Голубая питает организм. Желтая убивает вредные бактерии.

Вера подумала: почему она не видела стариков? И тотчас же услыхала ответ на свои мысли:

- Мои соотечественники не знают старости и болезней.

Вдали среди сада возвышался серебристо-фиолетовый купол какого-то дворца. Вера давно обратила на него внимание, хотела узнать, что это за дворец, но юноша в ту же минуту сообщил:

- Дворец Гостей. Сейчас мы полетим туда. Сегодня там выступают твои земляки.

"Почему он угадывает все мои желания?" - сверкнула у Веры мысль. И сразу ответ:

- Мы читаем мысли друг друга. Мои соотечественники не знают лжи, лицемерия, обмана. У нас все на виду - мысли, поступки, дела. Вот сейчас, например, ты думаешь о том, что за земляки твои выступают сегодня во Дворце Гостей? Верно?

Да, именно об этом думала Вера. Она кивнула головой, но юноша так и не ответил на ее бессловесный вопрос. Они полетели во Дворец Гостей, торжественно нарядный и светлый. И лишь тогда, когда они вышли, юноша сказал:

- Сегодня у нас гостят представители государства Голливуд. Есть такое на Земле. Зал полон зрителей.

Вера не успела ответить, как навстречу им невесть откуда вынырнул самоуверенный, стремительный человек, очень похожий на Евгения Озерова. Он сразу обратился бойко и весело к несколько ошарашенной такой неожиданной встречей Вере:

- А-а, землячка! Привет! Очень кстати. Я сделаю из тебя кинозвезду вселенной. Мы тут создаем местную кинематографию. На днях я начну снимать художественный фильм об ученых Ии.

- А разве они сами не могут? - резко, с сарказмом перебила его бойкое красноречие Вера.

- Они еще полудикари! - ответил кинодеятель из Голливуда. Вера вспомнила о пище местных жителей. Разве это не они сами создали?

- Подумаешь, таблетки! Чем они лучше цыплят табака или зернистой икры? - И человек, похожий на Озерова, цинично и громко расхохотался.

Прогудел приятным аккордом сигнал, призывающий зрителей занять в зале места. Вера села в первом ряду между пилотом и киношником. На сцену вышла девушка в костюме Евы. Вера узнала ее сразу - это была "крошка" Лика, та, что читала стихи в подвале молодого, непризнанного "гения" Ильи. Голливудец говорил Вере, кивая на сцену:

- Моя бывшая жена. Она снималась в пятидесяти фильмах. Исполняла главные роли. Я выменял ее на космический корабль, вооруженный смертоносными лучами. Я полечу на Землю полпредом планеты Ия и предъявлю ультиматум землякам. Я стану императором всей Земли.

- Вы бы лучше повезли на землю таблетки, там столько голодающих и больных, - заметила Вера резко и сердито.

- Голодающие сами о себе позаботятся. Пусть осваивают пустыню Сахару. Сколько земли пропадает! - Он явно издевался.

- Почему она раздета? - вслух произнесла Вера, ни к кому не обращаясь.

- Последний крик моды. Наша, голливудская, - с гордостью ответил человек, похожий на Озерова.

Лика читала старые свои стихи в прозе: о городе грядущего и о любви. По ироническим, насмешливым лицам зрителей Вера поняла, что ни сверхмодный костюм знаменитого андерсеновского короля, ни "творчество" Лики не имеют успеха. Не вызвали восторга у зрителей и "шедевры" абстрактной живописи, которые после выступления Лики демонстрировал Илья. В зале очень часто звучало какое-то непонятное Вере слово. Она спросила пилота, что оно означает. Тот ответил кратко:

- Убожество, примитив.

Вере было не по себе; она сгорала от стыда: какое же впечатление о земляках, об их культуре останется у жителей Ии от выступления Ильи и Лики. Тогда она громко, на весь зал крикнула:

- Это неправда!.. Не верьте им! У нас есть настоящая, великая культура… Есть Гомер, Данте, Шекспир, Ломоносов! Есть Леонардо да Винчи, Микеланджело, Глинка, Чайковский. Есть гении, титаны мысли и духа! Вы послушайте…

И она начала читать стихи Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Маяковского, Есенина. Читала все, что помнила наизусть, что со школьной скамьи крепко-накрепко вошло в ее память. Ее речь была встречена бурей восторга. Вера видела, как сорвался делец из Голливуда и, проворно проталкиваясь сквозь толпу, направился к выходу. Тогда она вспомнила его слова о космическом корабле со смертоносными лучами и бросилась со сцены к юному пилоту, умоляя:

- Держите его! Не пускайте его на Землю. Не нужны человечеству больше ни короли, ни императоры, ни фюреры Человечество уже видело цезарей и тамерланов, наполеонов и гитлеров. Хватит!.. Хватит!..

Но на юном мужественном лице своего спутника, такого корректного и любезного до сих пор, теперь она не нашла и тени сочувствия. Холодный голос его говорил чеканные слова:

- Нет, мы должны ваших земляков вернуть на Землю. Нам они не нужны. Это опасные гости. Они могут развратить моих соотечественников, посеять злые семена в несозревшие души молодежи.

Такой ответ не успокоил, а еще больше взволновал девушку.

- Я умоляю вас, прошу, не давайте ему страшного оружия…

- Успокойся, - сказал на этот раз ласково юноша и улыбнулся тихой, открытой улыбкой. - Мы не дадим им никакого оружия. У них своего достаточно. Самое страшное для твоих соотечественников оружие хранится у вас, на Земле. Вы сидите на нем, как на пороховой бочке. Передай землякам наш добрый совет: пусть как можно скорее утопят весь порох в океане и забудут, как он делается…

И все исчезло - дворец, толпа обитателей неведомой планеты, юный пилот. Лишь в ушах звучали его последние слова, и высохшие Верины губы беззвучно повторяли: "Утопить весь порох в океане и как можно скорей…"

Вера проснулась. Резкий свет наступившего утра ударил в глаза. Картины сновидения четко стояли в памяти. Вера удивилась: говорят, обычно снится то, о чем люди думают. Ни о Голливуде, ни об Озерове, ни о завсегдатаях мастерской художника Ильи она не думала. А вот, поди же, приснилось такое!..