"Андрей Волос. Недвижимость" - читать интересную книгу автора

тебя и ты пошла?" Наталья презрительно усмехнулась моему непониманию: сзади
шествовала группа преподавателей, и она не могла на их глазах участвовать в
какой-либо безобразной сцене. Я допил желтую наливку и спросил:
"А почему ты была в колготках?" - "А в чем мне спать прикажешь? -
огрызнулась она. - В юбке? Чтобы все помялось? Или так всю ночь и сидеть на
кухне?.."
Должно быть, она говорила чистую правду. Можно сформулировать иначе:
должно быть, она не сказала ни слова лжи. Я никогда не знал, что лучше:
обидеть близкого недоверием или позволить оскорблять себя обманом.
Эти чертовы колготки фигурировали и при нашей последней встрече,
которая произошла примерно годом позже. Я приехал на дачу не вечером
пятницы, а в середине четверга. Дорожка от калитки вела мимо окна, и,
заглянув туда мельком, я увидел, что сосед-майор рвет ее приспущенные
колготки танками на погонах. Оттоманка скрипела, и оба они деловито
покряхтывали.

13

Я каплю за каплей смаковал остатки чайной горечи. Что толку вспоминать?
Ни черта не поможет. Так человек у игорного стола все кладет и кладет
монеты: разумеется, он помнит разочарования прошлых поражений, но почему-то
уверен, что будущее принесет радость побед.
Я ополоснул чашку и завернул в газету остатки провианта.
Потом погасил свет и лег на продавленный диван, положив под голову
скомканную куртку.
Диван был тот самый, на котором умерла Аня, и мне хотелось верить, что
это случилось во сне: она прилегла вздремнуть и уснула и во сне перестала
быть.
Сам я долго не засыпал, смотрел в мутное окно, где стояла серо-голубая
мгла, думал о Павле: удачно ли прошла операция, и сколько продержат его
теперь в больнице, и когда выпишут, и что сейчас в этой квартире жить
невозможно, и, значит, нужно много чего сделать и привести в порядок.
Половинка луны неподвижно стояла в небе, но стоило ненадолго закрыть
глаза, как оказывалось, что она уже переползла на несколько сантиметров,
оставаясь при этом все в той же координатной плоскости оконного переплета.
На полу лежал светлый прямоугольник и тоже понемногу смещался и скоро должен
был захватить ножку стола. Луна жила и двигалась, но ее движение не могло
открыть ничего нового, потому что она катилась по раз и навсегда заведенному
кругу, словно человеческая жизнь. Я думал о том, что люди стараются жить
так, словно все давно и окончательно известно и уже не стоит ни о чем
задумываться; а между тем несколько самых важных вопросов остаются
открытыми, и всякий раз, как хочешь решить для себя какую-нибудь
пустяковину, непременно на них натыкаешься. Я не знал, боится ли Павел
смерти и думал ли когда-нибудь о ней.
В конце концов я уснул, а разбудил меня скрип открывающейся двери. Луна
пропала, в комнате стоял плотный мрак, но на лестнице горел желтый свет, и в
этом свете мне была видна женская фигура. Спросонья я решил было, что это
Ксения. Но потом подумал - бог ты мой, да откуда же ей здесь взяться?
Дверь тихо закрылась, и снова стало совсем темно.
- Ты чего? - сказал я. - Чего тебе надо? Ты живешь у подружки - ну и