"Вольтер. Назидательные проповеди, прочитанные в приватном собрании в Лондоне в 1765 году" - читать интересную книгу автора

без другого. Вселенский разум сияет в звездах, растекается в элементах,
мыслит в людях, произрастает в растениях:
Mens agitat molem et magno se corpore miscet*.
(Virg.Aen.VH27)
*)Мысль волнует громаду, мешаясь с телом гигантским (лат.) -
Примеч. переводчика
Итак, они вынуждены признать верховный интеллект, но они делают его
слепым и чисто механическим, не признают его свободным, независимым и
могущественным первоначалом.
По мнению этих философов, существует одна единственная субстанция, не
могущая произвести из себя другую. Субстанция эта - всеобщность вещей,
одновременно мыслящая, чувствующая, протяженная и имеющая очертания.
Но давайте рассуждать добросовестно: разве мы не замечаем во всем, что
существует, отбора? Почему имеется определенное число видов? Разве не ясно,
что их могло бы быть меньше или, наоборот, больше? Почему, спрашивает
рассудительный Кларк, планеты вращаются таким, а не иным образом? Признаюсь,
что в сравнении с другими, даже более сильными, аргументами данный аргумент
поражает меня наиболее живо: отбор существует, а, следовательно, есть
мастер, действующий по своему усмотрению.
Аргумент этот также опровергается нашими противниками; каждодневно вы
слышите, как они твердят: то, что вы видите, необходимо, и потому это
существует. Прекрасно, отвечаю я им, из вашего допущения можно лишь сделать
вывод, что для образования мира верховному интеллекту необходимо было
произвести отбор: отбор этот произведен; мы чувствуем и мыслим в силу
соотношения, установленного Богом между нашими восприятиями и нашими
органами. Исследуйте, пожалуйста, с одной стороны, нервы и фибры, а с другой
- возвышенные мысли и признайте, что одно лишь верховное бытие может связать
между собой столь непохожие вещи.
Каково это бытие? Существует ли оно в безмерном пространстве? Является
ли пространство одним из его атрибутов? Находится ли это бытие в одном месте
или сразу во всех, а может быть и вне места? О, если бы оно навсегда
предотвратило мое копание в этих метафизических тонкостях! Я слишком
злоупотреблю своим слабым разумом, если стану стремиться полностью понять
бытие, долженствующее в силу как своей природы, так и моей оставаться для
меня непостижимыми. Я буду напоминать в этом случае безумца, узнавшего, что
какой-то дом был построен неким архитектором, и решившего, будто одного
этого знания довольно для глубокого понимания личности мастера.
Давайте же ограничим наше ненасытное и бесполезное любопытство и
займемся тем, что поистине нам интересно. Является ли Верховный Мастер,
создавший мир и нас самих, нашим господином? Милостив ли он? Должны ли мы
быть ему признательны?
Несомненно, он наш господин: мы ежесекундно ощущаем некую власть, столь
же незримую, сколь и неодолимую. Он - наш благодетель, ибо мы живем. Жизнь
наша - благодеяние, ибо мы все ее любим, какой бы злополучной она ни
оказалась. Подспорье для жизни дано нам верховным и непостижимым бытием, ибо
никто из нас не может создать даже самого малого из растений, из коих мы
извлекаем даруемое нам ими питание, и никто не знает, каким образом эти
растения формируются.
Человек неблагодарный может сказать, что Богу необходимо было
обеспечить нас питанием, если он хотел, чтобы мы в течение какого-то срока