"Курт Воннегут. Мальчишка, с которым никто не мог сладить (сб."Колыбель для кошки")" - читать интересную книгу автора

Джим, на твои сапоги. Она твоя! Труба Джона Филиппа Сузы теперь твоя! Она
стоит сотни долларов, Джим, - тысячи!
Джим прижался головой к груди Гельмгольца.
- Она лучше твоих сапог, Джим, - сказал Гельмгольц. - Ты можешь
научиться играть на ней. Теперь ты не простой человек, Джим. Ты - мальчик с
трубой Джона Филиппа Сузы!
Гельмгольц потихоньку отпустил Джима, боясь, что тот свалится. Джим не
падал. Он стоял сам. Труба все еще была у него в руках.
- Я отвезу тебя домой, Джим, - сказал Гельмгольц. - Веди себя хорошо, и
я о сегодняшнем ни слова не пророню. Чисти свою трубу и старайся стать
лучше.
- Можно сапоги надеть? - невнятно пробормотал Джим.
- Нет, - сказал Гельмгольц. - Мне кажется, они тебе только мешают.
Гельмгольц отвез Джима домой. Он открыл все окна в машине, и воздух,
как ему казалось, немного оживил мальчишку. Гельмгольц выпустил его возле
ресторана Квинна. Мягкий топот босых ступней Джима по асфальту отдавался
эхом на безлюдной улице. Он влез в окно и пробрался в комнату за кухней, где
всегда ночевал. И все стало тихо.

На другое утро лязгающие, громыхающие, грязные машины осуществляли
прекрасную мечту Берта Квинна. Они заравнивали то место позади ресторана,
где раньше был холм. Они выглаживали его ровнее, чем бильярдный стол.
Гельмгольц снова сидел за столиком. И Квинн опять подсел к нему. И Джим
опять мыл пол. Джим не поднимал глаз, он не хотел замечать Гельмгольца. И он
совершенно не обращал внимание на мыльную воду, которая накатывалась прибоем
на его маленькие узкие коричневые полуботинки.
- Два дня подряд не завтракаете дома? - сказал Квинн. - Что-нибудь
случилось?
- Жена еще не вернулась, - сказал Гельмгольц.
- Пока кошки нет... - сказал Квинн. Он подмигнул.
- Пока кошки нет, - сказал Гельмгольц, - эта мышка уже стосковалась по
ней.
Квинн нагнулся через столик.
- Так вот почему вы вылезли из постели среди ночи, Гельмгольц?
Соскучились? - Он мотнул головой в сторону Джима. - Парень! Ступай, принеси
мистеру Гельмгольцу его рожок.
Джим поднял голову, и Гельмгольц увидел, что глаза у него опять похожи
на глаза устриц. Он ушел за трубой, громко топая.
Теперь Квинн уже не скрывал своей злобы и возмущения.
- Вы забираете у него сапоги и даете ему рожок, а я, по-вашему, так
ничего и не замечу? - сказал он. - Я, по-вашему, не стану его расспрашивать?
Думаете, я не дознаюсь, что вы его изловили, когда он громил школу? Нет,
преступник из вас вышел бы никудышный, Гельмгольц. Вы посеяли бы на месте
преступления и свою палочку, и ноты, и удостоверение личности с
фотокарточкой.
- А я не думал заметать следы. Просто я делаю то, что делаю. Я
собирался сам все рассказать.
Квинн перебирал ногами, будто плясал, и ботинки у него попискивали, как
мыши.
- Вот как? - сказал он. - Ну что ж, у меня для вас тоже есть кое-какие