"Андрей Воронин. Антимавзолей ("Слепой" #30) " - читать интересную книгу автора

Он напрягся, всем своим весом налегая на стальной прут, на загорелом лбу
вздулись от напряжения жилы.
Клыков стоял поодаль, покуривая с деланым равнодушием и наблюдая не
столько за тем, что происходило у двери, сколько за Гургенидзе. Он был
удивлен: при других обстоятельствах вся эта возня с ржавыми железками
посреди холодной апрельской грязи не вызвала бы у Георгия Луарсабовича
ничего, кроме раздражения и скуки. Но сейчас батоно Гогия терпеливо стоял на
промозглом ветру, засунув руки в карманы пальто, и, не отрываясь, смотрел,
как открывают дверь обнаруженного на его дачном участке бетонного склепа.
Лицо у него было напряженное и до крайности заинтересованное; казалось, еще
чуть-чуть, и он не устоит на месте, отберет у бригадира грязный лом и сам
полезет открывать дверь.
Этого, к счастью, не понадобилось. Что-то хрустнуло, раздался протяжный
ржавый скрежет, тяжелая стальная плита шевельнулась, дрогнула, наклонилась и
вдруг начала падать - бесшумно, стремительно и грозно. Бригадир строителей
испуганно крякнул и отскочил в сторону, выронив лом и прильнув спиной к
скользкому глинистому откосу траншеи. Дверь с глухим шумом упала в грязь в
сантиметре от носков его растоптанных кирзачей. Все, кто стоял поблизости,
почувствовали, как дрогнула от удара земля и как тугая волна воздуха,
похожая на взрывную, коснулась коленей.
Бригадир встал, вытирая испачканные глиной ладони о телогрейку, и,
прежде чем Клыков успел его остановить, шагнул к двери. Он немного постоял
на пороге, загораживая дверь своей массивной фигурой, потом наклонился,
будто что-то разглядывая, снова выпрямился и отступил в сторону. Лицо у него
было угрюмое.
- Ну, что там, борода? - спросил Клыков.
- Что-что... - бригадир не спеша достал из кармана телогрейки криво
надорванную пачку "Примы", долго чиркал спичкой по разлохмаченному коробку и
наконец закурил, окутавшись густым облаком синего, отдающего паленой шерстью
дыма. - Покойник там, вот что.

* * *

Человек лежал на пороге, широко разбросав ноги в пятнистых камуфляжных
штанах. Мокрые рубчатые подошвы его высоких армейских ботинок со шнуровкой
до середины лодыжек поблескивали под лучами апрельского солнца; к левой
прилипла хорошо различимая даже на таком расстоянии метелка рыжей
прошлогодней травы. Отсюда были видны только эти ноги - остальное скрывал
изгрызенный пулями дверной косяк, - но они не шевелились уже целую минуту.
Живые так не лежат, разве что без сознания...
Глеб Сиверов воспользовался паузой, чтобы перезарядить автомат, отметив
про себя, что вставленный им в гнездо рожок последний. Впрочем, увеселение,
кажется, уже закончилось, если только друзья не подготовили для него
какого-нибудь сюрприза. Он в этом сомневался: ребята оказались какие-то уж
очень простодушные, склонные целиком и полностью полагаться на свое
численное превосходство. Это-то и казалось Слепому подозрительным: среди них
явно не было ни одного профессионала, в то время как он ожидал встретить
самое меньшее двоих умелых бойцов, прошедших солидную подготовку в
тренировочных лагерях на Северном Кавказе и имеющих богатый боевой опыт. А с
другой стороны, нападения они не ожидали, чувствовали себя здесь как дома, -