"Андрей Воронин. Антимавзолей ("Слепой" #30) " - читать интересную книгу автора

утвердительное. Начальник охраны отдал короткую команду, и все три джипа,
переваливаясь на ухабах, один за другим вползли на территорию строительной
площадки.
Охранники полезли наружу, привычно растягиваясь в шеренгу под
удивленными косыми взглядами работяг, которые возились в углу площадки. В
стороне, вскарабкавшись на кучу суглинка и задрав к небу испачканный нож,
как танк на постаменте, стоял небольшой гусеничный бульдозер. Двигатель его
молчал, но от желтого капота еще поднимался едва заметный пар. Бульдозерист
сидел в кабине, курил и с интересом поглядывал на прибывших. Судя по всему,
его очень забавляло то, как щеголевато одетые охранники Гургенидзе вязнут в
густой липкой грязи.
Георгий Луарсабович открыл дверцу, намереваясь выйти, потом посмотрел
на бульдозериста, перевел взгляд вниз. Развороченная гусеницами и колесами
грузовиков жирная глина, казалось, не могла дождаться момента, когда
господин олигарх доверчиво погрузит в нее свои лаковые, страшно дорогие
итальянские штиблеты. Георгию Луарсабовичу почудилось, что глина ухмыляется,
и он мысленно показал ей кукиш, приняв решение никуда не ходить. Он
захлопнул дверцу и опустил тонированное стекло, чтобы все видеть и слышать.
Из открытого окна тянуло сырым апрельским холодком, но воздух был чист, как
вода в горном ручье, и Георгий Луарсабович вдыхал его с давно забытым
наслаждением.
Повинуясь хриплому окрику бригадира, рабочие снова взялись за дело -
все, кроме бульдозер риста, который продолжал сидеть в кабине, спустив на
гусеницу одну ногу в заляпанном рыжей глиной кирзовом сапоге сорок седьмого
размера, и покуривать с таким видом, как будто Гургенидзе и его свита были
труппой бродячих артистов, явившихся сюда только затем, чтобы дать
персонально для него бесплатное представление. Клыков что-то негромко сказал
одному из охранников. Тот, оскальзываясь в грязи, подошел к бульдозеру.
Нескольких слов оказалось достаточно: бульдозерист изменился в лице, убрал
ногу с гусеницы и с лязгом захлопнул дверцу.
К машине Гургенидзе шел архитектор. Георгий Луарсабович, до сих пор
никогда не видевший Телятникова на стройплощадке, не сразу его узнал. На
господине архитекторе был синий рабочий ватник, под которым, правда,
виднелись привычный серый пиджак и светлая водолазка; на голове у него
красовался теплый строительный подшлемник, с успехом заменявший зимнюю
шапку, а на ногах были огромные резиновые сапоги, на каждом из которых
висело по пуду рыжей глины. Широкое белое лицо Виктора Ивановича украшали
аккуратно подстриженные усики и рыжеватая профессорская бородка, на
переносице поблескивали круглые очки без оправы.
На полпути Телятникова остановил Клыков. Они коротко переговорили о
чем-то и вместе двинулись к машине.
Пока они шли, Георгий Луарсабович еще раз, более внимательно, оглядел
строительную площадку и слегка удивился. Телятников еще не приступал к
проектированию, а его подчиненные уже развили на площадке бурную и не вполне
понятную деятельность. Вершина пригорка, на котором когда-то стояло
сгоревшее здание, была аккуратно срезана бульдозером, так что на ее месте
образовалась ровная площадка. Определить размеры площадки, сидя в машине,
было невозможно, но Георгий Луарсабович на глаз прикинул, что площадь ее
составляет никак не меньше двухсот квадратных метров, если вообще не все
триста. Там, наверху, среди рыжих отвалов глины и песка с торчащими во все