"Николай Воронкин. Рождение малой земли " - читать интересную книгу автора

фронту и километр - полтора в глубину. В Станичке передний край проходил по
улице Азовской. С моей крыши район обороны просматривался как на ладони. Мы
сидели внизу, а противник, охватывая нас с трех сторон, занимал все
господствующие высоты. Совсем близко по окраине Станички, загораживая собою
город, возвышалось кладбище, левее, километрах в двух - высота 307,2, -
главные опорные пункты сопротивления противника. Оттуда непрерывно неслись в
нашу сторону снаряды и пули.
- Говорит Куников! Как устроились? - услышал я в телефон. - Люди,
рация, все в строю?
- Так точно!
- Я знаю, что вы рядом и сидите выше нас всех. Поэтому возлагаю на вас
обязанности моего передового наблюдательнего пункта. Все, что заметите
вокруг -любое передвижение противника на море, суше и воздухе, - немедленно
докладывайте на КП. А сейчас коротко доложите все, что видите. Я доложил.
- И так в дальнейшем подробно докладывать обо всем. Анализ и выводы по
обстановке - дело моего штаба. Все для нас главное, но очень внимательно
наблюдайте за флангами. Мы захватили хоть маленький, но плацдарм, и, пока
подойдут основные силы, мы должны любой ценой выстоять; твоя артиллерия -
главная сила в решении этой задачи. И прошу тебя -поберегись!
Перестал падать с неба промозглый дождь со снегом. В лучах восходящего
солнца четко проступили контуры гор и городских строений. Только семь вершин
Мысхако были задернуты пеленой тумана. Анисимов, стоявший слева от меня, за
дымоходной трубой, тихо доложил, хотя вокруг грохотало:
- Батя! На кладбище приехали генералы!
Я навел на вершину кладбища бинокль и отчетливо увидел два автомашины и
бронетранспортер. Группа немецких офицеров рассматривала в бинокли наш район
обороны. Стоящий в центре группы офицер в кожаном реглане перстом указывал
то на левый, то на правый наши фланги, потом резким взмахом руки рубанул
вниз. Я догадывался, о чем он говорил. Немецкий стандарт борьбы с
десантами - атаками с флангов отрезать от моря, затем нанести расчленяющий
удар в центр и по частям уничтожить.
Я быстро передал координаты артиллеристам.
- Падает! - донесся голос Кудия снизу.
Это Зубков ударил по кладбищу. Снаряды упали с недолетом и правее. Я
ввел корректуру. Генералы и их сопровождение бросились к машинам. Но шквал
огня уже обрушился на макушку кладбища. Зато над нами в воздухе повисла
"рама". Как только его не называли, этот самолет "фоккер-вуяьф" с двойным
фюзеляжем, - и "старшиной", потому что он прилетал точно в определенные
промежутки бремени, и "агитатором", так как нередко он бросал листовки, - но
все-таки прозвище "рама" прилипло к нему больше всех. В основном этот
самолет выполнял функции разведки и корректировки артиллерийского огня.
После его появления всегда надо было ждать беды. И точно. Ударили
артиллерийские и минометные батареи противника всех калибров. Вся наша "пядь
земли" покрылась грибовидными султанами разрывов. Из-за Мысхако появились
двенадцать пикирующих бомбардировщиков Ю~87, и через несколько минут у меня
на крыше стало темно от разрывов снарядов, мин, авиабомб и сплошной пелены
дыма. Из района кладбища ясно доносился характерный гул танковых моторов.
Кричу вниз:
- Вызывайте Малахова! Немедленно открыть неподвижный заградительный
огонь! Ефимову выслать штурмовиков в район кладбища!