"Марина Воронина. Катюша " - читать интересную книгу автора

Дом был старый. Майор мимоходом подумал, что слово "старый" в
приложении к этому фундаментальному, витиевато изукрашенному лепными
финтифлюшками и облезлыми кариатидами строению звучит как-то не правильно.
У него чесался язык назвать дом старинным, но в архитектуре майор был не
силен, и поэтому решил на всякий случай считать дом просто старым -
сталинской, к примеру, постройки, хотя ветхая "хрущоба", в которой имел
счастье проживать майор Селиванов с супругой, выглядела старше этого дома
лет на четыреста с гаком.
Над подъездом нависал полукруглый эркер, подпертый двумя неодетыми
каменными дамочками, которых какой-то изверг по пояс вогнал в
серовато-желтую оштукатуренную стену. Селиванов никогда не мог понять, что
хорошего люди видели в том, что женщины, пусть себе и каменные, держат на
плечах несколько тонн кирпича, но привычно относил свое недоумение на счет
недостаточной образованности в вопросах искусства, а посему никогда и нигде
его не высказывал. В сопровождении троих оперативников из своей группы он
поднялся по стертым ступеням и, преодолев сопротивление огромной,
вычурно-резной двери полированного темного дерева, оснащенной мощной
пружиной, вошел в подъезд. Впрочем, подъезд этот смахивал скорее на
вестибюль, и Селиванов решил, что дом все-таки не старый, а именно
старинный.
- Да, - сказал позади него один из оперативников, - лучше быть богатым
и здоровым, чем бедным и больным.
- Живая собака лучше мертвого льва, - столь же афористично возразил
второй.
Третий, глыбообразный, ненормально сильный физически молчун со смешной
фамилией Колокольчиков, только неопределенно хрюкнул, обводя тяжелым
взглядом мраморные полы и ступени, витые чугунные перила и лепные потолки,
мягко освещенные сереньким осенним светом, лениво сочившимся сквозь
огромные арочные окна с частым переплетом.
Они гуськом поднялись по пологой лестнице на третий этаж, слушая, как
гуляет в широком лестничном пролете запутанное эхо их шагов. На площадке
третьего этажа маялся сержант. Увидев Селиванова, он перестал ковырять в
зубах.
- Здесь, что ли? - спросил майор, кивая на приоткрытую железную дверь,
за которой неразборчиво бубнили голоса. Дверь напротив тоже была
приоткрыта - совсем чуть-чуть, и в щели жадно поблескивал любопытный глаз.
- Здесь, - охотно подтвердил сержант, снова запуская спичку в дупло
коренного зуба.
Селиванов секунду постоял, ожидая, что сержант изречет еще что-нибудь,
но тот был нем, как кариатида, и майор, подавив вздох, потянул на себя
тяжелую стальную дверь, снаружи замаскированную светло-серым дерматином.
В квартире царила деловая атмосфера: беззвучно и ослепительно сверкала
молния фотовспышки, озабоченные ребята из отдела судебно-медицинской
экспертизы бродили по комнатам с рулетками и дактилоскопическими
причиндалами, старательно переступая через подсыхающие пятна крови.
Знакомый Селиванову следователь районной прокуратуры покуривал у окна,
выпуская дым через нос и стряхивая пепел в цветочный горшок. Вид у него был
меланхоличный, но глаза с профессиональным интересом шарили вокруг,
бесстрастно фиксируя и классифицируя все, что видели.
А посмотреть здесь было на что. Квартирка была из тех, какие