"Марина Воронина. У смерти женское лицо ("Катюша" #2)" - читать интересную книгу автора

остатками кефира почти недельной давности и флакона уксусной эссенции - он
опять забыл зайти в магазин.
- Мать твою, - без выражения проворчал он, тяжело опустился на табурет
у окна и поднес к губам сигарету. Пока он пил воду, сигарета успела
потухнуть - это была отечественная сигарета, отвратительная на вкус, но зато
экономичная, потухавшая всякий раз, как о ней забывали. Порывшись в кармане,
он нашел зажигалку и прикурил, недовольно поморщившись, - прикуренная
вторично, сигарета показалась еще более отвратной.
Глаза горели, и он прикрыл их воспаленными веками, но от этого стало
только хуже: веки поднимались сами собой, глаза резало, сна не было и в
помине.
"Перевозбудился, - подумал он обреченно. - Перевозбудился,
перетрудился, переутомился. Перекурил, передумал, переговорил... пропади оно
все пропадом, скорей бы в отпуск!"
Он посмотрел на часы, циферблат которых тускло светился в темноте под
столом призрачным зеленоватым светом. Половина второго. Ну конечно! Пожалуй,
это и к лучшему, что сна ни в одном глазу, иначе на службу раньше обеда не
попадешь - будильник опять сдох. "Жениться надо, товарищ капитан", - сказал
он себе.
Примерно так же некоторые напоминают себе о том, что надо принять
лекарство или бросить курить, или заняться, наконец, спортом - короче
говоря, взяться за ум. Капитан вздохнул, с силой вдавил сигарету в
переполненную пепельницу и немедленно закурил новую, нимало не заботясь о
том, что в пачке осталось всего две штуки, - в конце концов, в квартире было
столько окурков, что на них можно было продержаться дня два.
"Насчет жениться - это я зря, - думал он, наблюдая за тем, как
причудливо вьется в лунном свете сигаретный дым. - Раньше надо было думать,
а теперь, пожалуй, поздновато. Оттуда, как с того света, не возвращаются".
Он невольно запустил руку за спину и почесал шрам под левой лопаткой. Голова
вдруг ни с того ни с сего разболелась не на шутку, и он принялся осторожно
массировать кончиками пальцев начинающие седеть виски. Воспоминания стояли у
порога и тихо скреблись в дверь, но он впустил только два: усталое
большеглазое лицо с упавшей на правую бровь темной челкой и имя - Катя.
Больше ничего, но этого оказалось вполне достаточно. Теперь капитан
точно знал, что уснуть ему сегодня не удастся.

* * *

Большие города никогда не могут уснуть до конца. Это происходит оттого,
что в них живет слишком много людей и некоторые из них по тем или иным
причинам предпочитают вести ночной образ жизни. Эти "некоторые", которых в
каком-нибудь провинциальном городишке может быть не более двух-трех
десятков, в многомиллионном мегаполисе превращаются в целую армию,
государство в государстве, не самую многочисленную, но очень активную часть
населения.
Ржавые "Жигули" седьмой модели, которые едва не сбили переходившего
дорогу любителя звездного неба в чине капитана, управлялись одним из рядовых
этой ночной армии. Человек, сидевший рядом с водителем, сбил пепел со своей
сигареты прямо себе под ноги на резиновый коврик, глубоко затянулся и
негромко сказал, не поворачивая головы: