"Влада Воронова. Граница верности" - читать интересную книгу автора

всей этой грязи баронет и родился таким калекой мозгоглупым, что его до сих
пор няньки одевают.
Камердинер хотел поймать дерзеца и отправить на конюшню, чтобы там его
наказали плетью. Но мальчишка оказался проворней и успел удрать.
А по окрестным посёлкам и даже по соседским замкам волной побежали
слухи об ущербности наследников и наследниц баронского рода Вардеж.
Доказательством стало неумело срифмованное четверостишие о юном бариче,
которого лакей за ручку водит в ту уединённую комнатку, куда даже император
наведывается без свиты.
Второе четверостишие было о грязи в баронском замке, из-за которой с
маленькими Вардежами и приключились все их беды.
Крестьянские бабы и ремесленницы тут же принялись кричать, что
баронская зараза перекинется и на их детей, что из-за Вардежей моровое
поветрие пойдёт гулять по всей губернии.
Чтобы избежать убытков и разорения, которое бы принёс бунт, отец
вынужден был в подтверждение своей невиновности устроить "широкое
столование" - пир для всех окрестных плебеев, на котором главным угощением
стали пирожки, собственноручно испечённые моим старшим братом, обеими
сёстрами и мной.
Набив брюхо результатом наших тяжких трудов, крестьяне и ремесленники
большинством голосов решили, что чем-чем, а разумностью младших Вардежей
господь не обидел.
Кроме этого отцу пришлось приказать выстроить на заднем дворе замка
баню и, к своему величайшему стыду, всё наше семейство, подобно крестьянам
или ремесленникам, посещало её трижды в неделю. Среди западной аристократии
столь пристальное внимание к бренному телу считалась не только неприличным,
но чрезвычайно вредным для бессмертной души.
Однако у души и тела на этот счёт оказалось иное мнение, и вскоре
мужчины рода Вардежей заметили, что баня не только дарит силу нашим костям и
мышцам, но и даёт бодрость духу. А мать, тётушки и сёстры портили настроение
всем окрестным дамам нежной гладкостью своей кожи и шелковистым блеском
волос.
Но это всё было позже. А поначалу же мне пришлось претерпеть немало
огорчений от насмешек сыновей соседских баронов. Отвечать достойным по
ядовитости словом я тогда ещё не умел, а за присущие лишь простолюдинам
драки меня лишали сладкого.
Виновника своих бед я знал прекрасно. Только отмстить ему поначалу не
получалось. Альд оказался достаточно проворным, чтобы не попадаться в руки
замковой прислуги, и безмерно острым на язык, чтобы изводить меня насмешками
не в пример обиднее тех, в которых изощрялись мои титулованные сверстники.
Но и я научился быстро доводить Альда до слёз. Надо было всего лишь
упрекнуть моего врага в неграмотности или сравнить его неуклюжие деревенские
вирши с произведениями поэтов, которые мне приходилось заучивать в классной
комнате.
Только я не учёл, что оконный карниз в классе достаточно крепок для
того, чтобы удержать на себе даже взрослого тяжеловесного стражника, не то
что семилетнего мальчишку. Всего лишь через год Альд сравнялся со мной в
знаниях. Я, увы, всегда был ленив в учении, зато Альд - стремителен и
ненасытен.
Ему хотелось знать всё: как ходят по небу звёзды и как должны танцевать