"Влада Воронова. Граница верности" - читать интересную книгу автора

баронов придворные должности не дают, Альд не верил. Поселковому мальчишке
трудно было понять, чем благородие одного господина отличается от
высокородия другого.
Дядюшка Ференц догадался и об этих моих мыслях, понял мой стыд и нашёл
для меня слова утешения.
Альд тем временем заварил чай, накрыл на стол.
С того дня началась наша дружба.


+ + +

Поток воспоминаний оборвало что-то извне. Я оглянулся. Ах, вот в чём
дело: благовест умолк, а по городу пошли глашатаи. На каждом перекрёстке они
били в маленький барабанчик, собирая людей, чтобы сообщить им невероятную
новость: император прислал в Камис грамоту с золотой печатью, в которой
благодарил Альда за пробуждение Всевечной Звезды и признавал его за это
своим наследником, даруя ему титул инфанта.
Я усмехнулся. Император Тарина, этот старый жирный паук, всемирно
знаменитый своим скудоумием, впервые в жизни принял мудрое решение. Альд не
только прославлен и любим всеми народами страны, но и в делах
государственных разбирается прекрасно. Альд будет наилучшим правителем и для
империи, и для людей, её населяющих.
Альд, Вольный Ветер Тарина. Мой брат, мой учитель, мой командир.
Мой государь.


+ + +

В семнадцать лет он был уже совсем взрослым, но зрелость нисколько не
прибавила ему миловидности - всё те же несуразные черты, тело высокое и
жилистое, нелепо угловатое, мышиного цвета волосы и белёсые глаза.
Но любая девица в губернии, от знатной барышни до безродной уличной
проститутки, с презрительным сочувствием к безмерной глупости глянула бы на
того, кто назвал бы Альда некрасивым. Каким-то непостижимым образом
безобразные черты сливались в образ ошеломительной, чарующей красоты.
Искреннее веселье и приветливость даже кривозубую улыбку делали солнечной и
милой, а глаза Альда сияли как самый драгоценный жемчуг, и потому любоваться
ими хотелось бесконечно.
А если добавить к этому изящество манер, бойкую речь и глубокий ум,
будет понятно, почему, невзирая на своё скромное происхождение, Альд стал
самым известным и желанным кавалером в наших краях.
Я к тому времени успешно сдал экзамен на лейтенантский патент и должен
был получить место в личной гвардии самого губернатора. Успех для младшего
сына из третьестепенного баронского рода немалый. Отец был горд и счастлив
честью, которой я добился для фамилии Вардежей.
Оставалось лишь подобрать для меня секретаря и оруженосца, ибо
появиться при губернаторском дворе без собственной свиты было бы верхом
неприличия.
В секретари отец выбрал одного из замковых писцов. Сейчас я не вспомню
ни имени его, ни внешности, настолько он был бесцветным и безличностным. Но