"Евгений Воробьев. Высота" - читать интересную книгу автора

Она старалась выглядеть как можно более веселой, независимой, и только
глаза ее, подведенные копотью, оставались печальными.
Катя купила мороженое и угощалась им на ходу. Шла не торопясь,
старательно обходя лужи.
Неожиданно дорогу ей преградил Флягин. На груди у него, как всегда,
висела "лейка".
- Минуточку! Барышня! Имею приказание переснять. Для Доски почета. Мне
из-за тебя нагорело. Ты редактору жаловалась?
- Больше мне делать нечего! - фыркнула Катя.
- Значит, Нежданов. Больше некому. Минуточку! - Флягин уже примерялся к
Кате "лейкой", раздраженно поглядывая при этом на хмурое небо. - Разок
улыбнемся. Пока дождя нет. Мороженое нам не мешает, оно за кадром. Чуть-чуть
левее... - Флягин взялся за Катин подбородок и бесцеремонно повернул ее лицо
вполоборота к себе. - Спокойно! Готово! Можете, барышня, доедать свое
мороженое...
Сегодня Катя фотографировалась терпеливо и послушно, не так, как в
первый раз, когда она позировала Флягину с небрежным безразличием,
растрепанная и неряшливая, словно делала всем огромное одолжение.
После ссоры с Пасечником она решила, что ей наплевать на эту уродливую
фотографию. Катя старалась себя убедить, что ее это совершенно, вот ни
столечко, не интересует.
Но сейчас Катя была довольна тем, что Флягин ее переснял. Пусть, пусть
Пасечник полюбуется ею в рабочей робе, если ему так не понравились ее
нарядное платье и шляпка!
Катя приблизилась к домне. Там стояла и не расходилась тревожно гудящая
толпа строителей. Катя проталкивалась сквозь толпу, продолжая есть
мороженое.
- Что за шум, а драки нет? - спросила она с озорной беззаботностью,
подходя к монтажникам.
Она обвела тревожным взглядом знакомые лица - все смотрели на
отъезжающую машину "скорой помощи".
Катя тоже увидела машину; та покачивалась на рытвинах и выбоинах,
залитых водой, - они только выглядев ли безобидными лужами.
- Монтажник разбился, - сказал кто-то глухо. Острое предчувствие беды
сжало Катино сердце. Она бросила недоеденное мороженое, подбежала к
Токмакову и вдруг увидела в его руке косынку, ту самую косынку, которую ей
подарил Пасечник и которую она выбросила в окно.
Но почему же на этой косынке еще и красные пятна?
Катя выхватила у Токмакова косынку, развернула ее - кровь!
- Коля! - закричала она истошным голосом; так можно закричать только в
минуту, когда вся душа выворачивается наизнанку от боли и отчаяния.
Катя, не отрываясь взглядом от машины, рванулась вдогонку. Она бежала
по лужам, не разбирая дороги, расплескивая воду и грязь, прижимая к груди
окровавленную, скомканную косынку. Слезы застилали глаза, мешая видеть
красный крест на задней дверце машины.
И как она ни старалась, она не могла догнать машину, и у нее уже совсем
не оставалось сил ни для того, чтобы бежать дальше, ни для того, чтобы
остановиться...

Сирена "скорой помощи" и крик Кати, заглушая друг друга, звучали в ушах