"Евгений Воробьев. Высота" - читать интересную книгу автора

Вадим закричал в ответ.
Матвеев приложил руку к уху, вслушиваясь и не слыша, - Вадим кричал
против ветра.
Токмаков показал большим пальцем, отставленным от ладони, вправо, и
стрела крана, несущая царгу, повернулась к пылеуловителю.
До Матвеева остается двенадцать, десять, восемь, семь, шесть метров.
С каким трудом движется царга!
И когда до Матвеева оставалось не больше пяти метров, Токмаков понял,
что царгу подтянуть ближе не удастся.
Поворотная лебедка в состоянии тащить эти двадцать восемь тонн. Но
ветер спутал все карты. Неизвестно, какую ветровую нагрузку несут сейчас
царга и сам кран.
Кран подрагивает от усилий, нечего и думать о том, чтобы увеличить
вылет стрелы.
Пять, всего пять метров осталось до Матвеева!
Токмаков стоял бледный.
Горькие складки легли у плотно сжатого рта, глаза потемнели. Если бы
ему сейчас нужно было бегать, отдавать во весь голос приказания, перекрывая
шум ветра, кого-то подбадривать, а кого-то ругать, лазить самому по фермам
на головокружительной высоте, - ему было бы легче. А он вынужден молча
стоять на месте и только жестами приказывать машинисту крана.
Токмаков провел рукой по лбу - сухая ладонь. А ему казалось, что лоб в
испарине.
Или это ветер высушил?
Откуда-то появился корреспондент Нежданов с фотографом Флягиным. Ближе
всех к Токмакову стояли Карпухин, Баграт и Катя. Тут же топтался бледный от
волнения лебедчик Метельский.
Желтую с цветами задымленную косынку Катя завязала, чтобы не сорвало
ветром, под подбородком тугим узлом. Но платок все-таки отбросило на плечи.
Ветер растрепал и откинул назад смоляные волосы, открыл смуглую шею. Платье
прилипло к ногам выше колен, к животу и груди, четко вылепив девичью фигуру,
будто Катя только что вышла из воды и стояла во всем мокром.
Токмаков показал оттопыренным большим пальцем влево. Стрела вернулась в
прежнее положение, и царга вновь закачалась над головами монтажников.
Ветер дул с той же знойной силой, неутомимый и настойчивый, Сколько же
баллов - шесть, семь, восемь?
Но ведь этими баллами измеряют ветер на земле, На высоте он сильнее.
Тучи горячей пыли носились над строительной площадкой. Ветер, как
старательный дворник, подмел вокруг - ни щепки, ни бумажки, ни стружки. Он
подрывал крошки земли и песчинки, рвал с корнем траву, шевелил камешки.
Вскоре ветру уже было под силу катить и перекатывать круглые камешки, а иные
кругляши отрывать от земли.
Когда порыв ветра ударял в лицо, больно били песчинки и мелкие камешки.
Целые барханы поднялись в воздух.
Неопадающая подвижная завеса!
Здесь, у Каменогорска, берут сильный разгон ветры, прорвавшиеся через
отроги Уральского хребта. Может быть, ветер, не позволяя песчинкам оседать
на землю, примчал эти мириады песчинок с берегов Аральского моря или
откуда-нибудь из Каракумов?
Видимость ухудшилась. Время от времени Вадим, подающий Токмакову