"Евгений Воробьев. Высота" - читать интересную книгу автора

же им - только денежки в кассе получать, а на домну плевать?
- Обо всем этом я уже читал в газетах, дорогой товарищ Токмаков, -
скучающим тоном произнес Дерябин. - А вот в случае чего вам же первому, а не
Хаенко вашему, нахлобучку дадут. И, откровенно говоря, правильно сделают!
Вот тогда имя и репутация - все сразу загремит... Простите, вы с какого года
в партии?
- С августа сорок третьего...
- Сразу видно, что молодой коммунист. Не хватает еще у вас
политического чутья и опыта.
Токмаков пожал плечами.
- Я вступил в партию в дни боев с фашистами на Орловско-Курской дуге. И
стаж мой никакого отношения к подъему "свечи" не имеет. С таким же успехом
этот проект мог предложить и беспартийный инженер.
Токмаков, плохо сдерживая раздражение, начал свертывать в трубку
чертежи и схемы.
- Вы, надеюсь, не будете возражать, если я покажу свой проект
Гинзбургу?.. Правда, он беспартийный. Или вы опять обвините меня в
недостатке политического чутья?
Дерябину не хотелось, чтобы Токмаков шел со своим проектом к Гинзбургу.
Он понимал, что Гинзбург скорее всего поддержит Токмакова.
"Моя работа здесь - экзамен, - рассуждал Дерябин. - Выдержу экзамен -
вернут в Москву. Провалюсь - переэкзаменовки не дадут. Кто же занимается
экспериментами на экзамене? Погонишься за пятеркой, а сорвешься на двойку".
Токмаков продолжал горячиться и, кажется, что-то доказывал, но Дерябин
не вслушивался в его слова и продолжал думать о своем.
"Мне двойка ни к чему. Студентов и тех за тройку стипендии лишают. Вот
не вернут в министерство - что тогда? Ведь Зина из Москвы никуда не
поедет..."
Дерябин нервно взглянул на свои часы, которые показывали московское
время, так и не уяснил, который же теперь час, и дождался, когда Токмаков
замолк.
- Разве я возражаю? - сказал наконец Дерябин. - Конечно, покажите свой
проект! Григорий Наумович, возможно, и одобрит. Но утвердить тоже не вправе.
- Почему?
- Потому, что такие проекты дано право утверждать только наверху, в
главке. Собственно говоря, разве я против вашего проекта? Но вы меня
толкаете на преступление.
- Преступление?
- Поймите, что я сейчас всего-навсего старший прораб, а не тот инженер
главка, который утверждал когда-то всю технологию монтажа. Вот сиди я сейчас
в главке, я бы ваш проект мог утвердить. Но если бы после этого кто-нибудь
на площадке посмел отступить от утвержденного мною проекта, я бы с него
голову снял. Государственная дисциплина. Понимаете?
- Понимаю. Вы хотите поспокойнее жить и прячетесь за громкие слова. А к
Гинзбургу я все-таки пойду.
Токмаков резко встал и нахлобучил кепку.
- Что же, ждите Григория Наумовича. Он на днях должен вернуться из
командировки. Между нами говоря, если Григорий Наумович возьмет на себя
такую ответственность, за мной дело не станет, я вас поддержу. Но еще раз
повторяю - мы с вами самостоятельно рисковать не имеем права.