"Андрей Воронин. Шальные деньги (Слепой)" - читать интересную книгу автора

- Ты небось и домой-то не заезжал?
- Приятно сознавать, что отдых впереди, если, конечно, вам не придет
в голову провернуть еще одну аферу. А в отношении байкеров вы
несправедливы, Федор Филиппович. Они чудесные ребята.., если пожить с ними
пару деньков. Столько пива я еще никогда не пил. Наверное, теперь полюбил
этот напиток надолго.
- Ты пил с ними пиво? - изумился Потапчук, привыкший к тому, что
Сиверов употребляет исключительно дорогие крепкие напитки.
- Баллонами. Сидя в их компании на дне каменоломни, возле костра, я
подумал, что, возможно, ошибся в жизни и мое призвание - гонять по шоссе
на мотоцикле с абсолютно свободными людьми.
- Почему же ты не остался там?
- Они не любят и не понимают Вагнера.
- Ты юродствуешь, Глеб.
- Нет. Неужели вы и в самом деле думаете, что компакт с кодами и
номерами счетов более ценен, чем опера Вагнера в исполнении оркестра
парижской оперы?
Не дав генералу додумать, Сиверов быстро распахнул дверцу:
- Спокойной ночи, Федор Филиппович. Подумайте на досуге о том, что я
сказал.
Растерянный Потапчук медленно выбрался на тротуар и молча смотрел
вслед удаляющейся машине.
"Не может быть, чтобы Глеб оказался прав, - подумал он. - Хотя
прижать Данилова и Ленского власти могли и без этого диска. Для этого
достаточно было московской части. Нет, делу точно дадут ход".
И все-таки генерал Потапчук засомневался: уже не раз Глеб оказывался
прав.
- Неужели и теперь... - Федор Филиппович не нашел в себе сил
договорить эту фразу; ему казалось: если и теперь силы и время,
затраченные на эту работу, пропадут даром, он будет считать, что жизнь
прожил зря.

***

Всю документацию, а самое главное лазерный компакт-диск с
информацией, Потапчук передал директору ФСБ.
Потапчук чувствовал, что работать ему в органах осталось совсем
немного и каждое дело может оказаться последним. Поэтому он хотел,
особенно в последние годы, чтобы каждое дело, попавшее к нему на стол,
завершалось достойно и виновные несли наказание. Выступать же в роли
политического ассенизатора и добытчика компромата генерал не хотел. Ведь
не к этому он всегда стремился. Всю жизнь генерал Потапчук не любил
доносчиков, ненавидел компромат, а больше всего презирал тех своих коллег,
которые пользовались чужими слабостями. Так поступают обычные шантажисты,
самые заурядные, с одной или двумя извилинами под фуражкой. Им все равно:
что детей похищать, что компрометирующие улики добывать - все это сильно
бьет по нервам, и человек, у которого шантажисты похитили сына или дочь,
даст нужные показания. За глаза многие из администрации президента
называли Потапчука законником-чистоплюем.
Сотрудников в свой отдел генерал Потапчук подбирал тщательно, так