"Андрей Воронин. Шальные деньги (Слепой)" - читать интересную книгу авторатщательно, как опытный хирург подбирает инструмент. Каждому человеку
генерал знал цену, знал, кто на что способен, и старался не поручать невыполнимых заданий. Но единственным человеком, которому Потапчук мог доверить все, был специальный, законспирированный агент по кличке Слепой - Глеб Сиверов. Естественно, лазерный диск, добытый Слепым, произвел на директора ФСБ неизгладимое впечатление. Директор честно, глядя в глаза генералу, признался: - Я не верил, что у тебя это получится. Затем, уперев локти в стол и положив подбородок на кулаки, он принялся сверлить взглядом генерала - так смотрит следователь на подозреваемого во время допроса. - Ты уверен, Федор Филиппович, что твой человек не спелся с олигархами и они совместными усилиями, хорошенько пораскинув мозгами, не смастрячили для нас эту куклу? Потапчук нервно передернул плечами. - Кто он, этот твой агент? Что ты о нем знаешь? А? Директор ФСБ, не отрываясь, смотрел на уставшее лицо генерала. - Я знаю своего человека достаточно хорошо, чтобы ему доверять. - Генерал, генерал... - пробурчал директор. - Неужели вы еще не избавились от юношеского идеализма и кому-то в этой жизни доверяете? Я лично, - директор ФСБ положил ладонь на грудь и, картинно запрокинув голову, продолжил, - не доверяю даже своей жене, когда она говорит, что суп удался и котлеты отменные. - Вот и попробуйте мою стряпню, - скромно произнес генерал Потапчук. - Между прочим, здесь есть аналитическая записка наших спецов - Директор наконец позволил себе улыбнуться, что делал чрезвычайно редко. - Знаю, у Ленского в офисе поднялся такой переполох, будто его родных детей похитили чеченские террористы. Я удивляюсь, как это он еще не пристрелил начальника своей охраны из личного, подаренного ему прошлым премьером пистолета. Кажется, Прохоров его фамилия? - Так точно, - произнес Потапчук, - Николай Прохоров. - А вот я на его месте, клянусь, не удержался бы, ускользни такой диск из моих рук, - пристрелил бы. Ленский - не человек, а ангел Потапчук устало улыбнулся: - Мне хочется верить, что на этот раз дело, начатое два года тому назад, дело, на которое потрачена уйма денег, энергии и времени, будет доведено до логического конца - до тюрьмы. - Я бы тоже хотел на это надеяться, но сие, - директор ФСБ посмотрел на телефон, стоящий на приставном столике, - сие от нас уже не зависит. Мы с вами, генерал, родили ребенка, пустили его в свет. Каким он вырастет, как слежится его судьба, ведомо только одному Господу Богу. Услышь Потапчук подобное от своего начальника в молодости, тогда еще лейтенантом или майором, наверняка вздрогнул бы. Бога в те времена в КГБ не поминали. Говорили о партийной дисциплине, чистоте рядов, моральном облике коммуниста, о чистых руках чекиста и горячем сердце. Сейчас те правильные, но лживые слова были забыты, похоронены под слоем прожитых лет. А вот Бога поминали при каждом удобном случае, к месту и не к месту. - Что ж, Федор Филиппович... - директор ФСБ вышел из-за стола. |
|
|