"Андрей Воронин. Фаянсовый череп" - читать интересную книгу автора

чикагского гангстера времен сухого закона.
Первым побуждением Смыка было поскорее вытолкнуть труп из машины,
благо дверца со стороны Голобородько все еще стояла открытой настежь, но
он постарался взять себя в руки и сразу же сообразил, что оставлять труп
на обочине лесной дороги в полусотне метров от оживленного шоссе нельзя ни
в коем случае. Если его найдут и опознают, первым подозреваемым станет
конечно же он, Смык, собственной персоной. Хмурый опер с Петровки будет
рад повесить на его шею всех собак и сделает это без малейших колебаний.
- Шевелись, - скомандовал блондин и первым вылез из машины.
Смык плохо запомнил процесс переноса трупа с переднего сиденья на
заднее. В голове у него шумело, перед глазами стоял туман, руки тряслись,
как с похмелья. Убить человека в пьяной драке - это одно, а когда на твоих
глазах, совсем рядом с тобой, ничего не подозревающего пассажира вдруг
начинают душить стальной удавкой - это, граждане, совсем другое дело...
Никогда в жизни Смыку не хотелось выпить так сильно, как сейчас. Он даже
сомневался, что сможет вести машину, если сию же минуту не сделает хороший
глоток прямо из бутылочного горлышка. Говорят, пьяный за рулем - причина
аварии. Ну а трезвый, у которого от страха поджилки трясутся и мутится в
голове, - это что, не причина аварии? Это смертник, камикадзе, вот что это
такое...
- Ну вот, - сказал блондин, поправляя на шее Голобородько шарф таким
образом, чтобы не было видно кровавых пятен, и насаживая ему на макушку
вывалянную в грязи и кое-как отчищенную шляпу, - дело, можно сказать,
сделано. Давай-ка поглядим, что этот умник вез в свою Америку. Открой
багажник. Да веселей давай, самолет ждать не будет.
Оскальзываясь в грязи, Смык обошел машину и открыл багажник. Блондин
отодвинул его плечом и по-хозяйски вынул из багажника чемодан
Голобородько. Возвращаться за ключами он не стал, воспользовавшись вместо
них лежавшей в багажнике отверткой. После двух сильных ударов замки
сдались, и крышка чемодана откинулась. Блондин порылся внутри,
удовлетворенно хмыкнул и достал из чемодана две толстые папки.
- Вот козел, - сказал он, бегло пролистав бумаги. - Обеспечил,
значит, себе безбедное существование... Да, они были правы, в Америке
этому засранцу делать нечего.
Он небрежно бросил папки обратно в чемодан и захлопнул крышку. Смык
трясущимися руками закрыл багажник. Он не знал, что было в папках, и не
хотел этого знать. Единственное, чего он сейчас хотел, это оказаться
подальше отсюда - лучше всего дома, с бутылкой водки в одной руке и с
граненым стаканом в другой. Сомнений в том, кто заказал Голобородько, у
него не было. Похоже, бородатый архитектор попытался провести Вадика и
Владика, но переоценил собственные возможности и поплатился за это. Такой
поворот событий выставлял работодателей Смыка в совершенно новом свете, и
прыщавый "специалист широкого профиля" впервые подумал о том, что,
возможно, затесался не в свою весовую категорию.
Он вернулся за руль, со второй попытки захлопнул дверцу и слепо
зашарил трясущейся рукой по рулевой колонке, пытаясь нащупать ключ
зажигания. Как назло, проклятая штуковина куда-то запропастилась, и прошла
почти минута, прежде чем до Смыка дошло, что в "Волге" замок зажигания
расположен справа, а не слева, как в "Жигулях". Заводя машину, он слишком
рано отпустил ключ, и двигатель, чихнув, заглох. Смык скрипнул зубами,