"Андрей Воронин. Петля для губернатора (Слепой)" - читать интересную книгу автора

пенка, так что пить его никто не стал. У Елены Александровны есть золотой
зуб, а Вика Петровна из ясельной группы сегодня пришла в новом платье с
брошкой. Он вел машину, рассеянно кивая в нужных местах, и к тому моменту,
как "запорожец" вкатился во двор новенькой девятиэтажки, где семья
Бородичей совсем недавно получила двухкомнатную квартиру престижной
чешской планировки, его настроение незаметно улучшилось.
Иришка подействовала, как лекарство, и так было всегда.
В дочери Бородич души не чаял. Конечно, пять лет - это не тот
возраст, в котором человек раскрывается целиком и полностью. Честно
говоря, чему там раскрываться? Но Иван почему-то был уверен, что Иришка
взяла лучшее, что было в нем и в Галке, и немного завидовал ее будущему
мужу. Ей было что взять у своих родителей, даже у Галки. Да нет, почему
"даже"? Особенно у Галки. Бородич вздохнул. До того, как началось Галкино
погружение на дно бутылки, мужики на улицах все время оборачивались ей
вслед, а те, кто был вхож в семью Бородичей, неоднократно высказывали
Ивану свое восхищение, в котором без труда прочитывалась черная зависть.
Гусь, помнится, даже пытался подбить ей клинья.
Ни черта у него тогда не вышло, потому что Галка была не из
таковских. Тогда, накануне своего первого запоя, Галка поражала Бородича
цельностью своей натуры и спокойной уверенностью в себе и своей семье.
Запирая машину под неумолкающее щебетание Иришки, Бородич снова
вздохнул. Наблюдать за тем, как на твоих глазах разрушается человеческая
личность, всегда тяжело, но когда человек по-настоящему тебе близок, это
тяжело вдвойне.
Они поднялись на седьмой этаж в чистеньком лифте.
Иришка, как всегда, выразила желание самостоятельно нажать на кнопку,
и Бородачу пришлось приподнять ее, держа под мышками, поскольку без
посторонней помощи она доставала в лучшем случае до кнопки второго этажа.
На лестничной площадке тоже было чисто и все еще попахивало стройкой.
Бренча связкой ключей, Бородич открыл обитую вишневым дерматином дверь и
галантно пропустил Иришку вперед.
Он вошел в квартиру, улыбаясь, - Иришка все-таки подняла ему
настроение, да и принесенные им новости были хорошие, - заглянул в спальню
и остановился, как вкопанный.
Он, как всегда, не успел как следует подготовиться к тому, что увидел
в спальне. Это было, как пощечина, и на какое-то время у него даже
захватило дух. Столбом стоя в дверях, он отстранение подумал, что
человеческая фантазия все-таки безгранична, особенно если ее как следует
подогреть алкоголем.
Большое окно было распахнуто настежь. Галка сидела на подоконнике в
чем мать родила и сосредоточенно плевала вниз, стараясь, судя по всему,
попасть кому-нибудь на плешь. Поискав глазами, Бородич обнаружил недопитую
бутылку портвейна на тумбочке рядом с развороченной кроватью. Стакан,
слава богу, был только один, но легче Ивану от этого почему-то не стало.
Он попытался заговорить, но поначалу вместо слов из груди вырвался
какой-то смешной придушенный писк. Бородич откашлялся, прочищая горло, и
успел, не глядя, поймать левой рукой и мягко задвинуть за спину сунувшуюся
в комнату Иришку. Ребенку было вовсе не обязательно видеть это безобразие.
Бородич много бы отдал за то, чтобы тоже не видеть этого, но ему-то
деваться было совершенно некуда.