"Андрей Воронин. Формула смерти (Слепой)" - читать интересную книгу автора

уплаченных за перстенек, с лихвой хватило бы на пару дорогостоящих
экспериментов с недешевыми реактивами. Но откуда это было знать доктору
наук, профессору Горелову?
- Некуда мне спешить, никто меня не ждет, Николай Матвеевич.
- Этого быть не может! Вы такая красивая, талантливая, обаятельная,
все при вас. По-английски говорите, как поете.
- Ну и что из того, Николай Матвеевич, а счастья нет. Нет сейчас
умных и богатых мужчин. Никому не нужна супруга, которая дни и ночи
проводит в лаборатории и библиотеке.
- Да ладно уж, бросьте! Есть такие мужчины, просто вам, наверное,
Катенька, лень их искать.
- Мне просто жаль тратить на бесполезные поиски время. Такие поиски
сродни изобретению вечного двигателя или машины времени.
- И напрасно! Молодость уходит. Еще школьником мне очень хотелось
изобрести вечный двигатель, две общих тетрадки исписал. В университете
всерьез готовил доклад на тему принципиальной возможности создания машины
времени. Жалею, что теперь разуверился в собственных выкладках. Знаете,
если бы я мог вернуть время своей молодости, то, поверьте, я построил бы
свою жизнь немного иначе.
- Не верю, - сказала Екатерина, глядя в глаза шефу.
- Вот вы не верите. Какие у вас основания мне не верить?
- Я вас давно знаю, Николай Матвеевич, ничего-то вам не надо, кроме
вирусов и сред их обитания. Вы на них завернуты, они - ваша жизнь. Вы их
изучаете и знаете куда лучше, чем окружающих вас людей.
- Может, Екатерина, вы и правы, а может, нет, - профессор пил чай и
любовался молодой женщиной. - Катя, несмотря на мерзкую погоду, не
забывайте, весна начинается, сегодня первый ее день по календарю.
- Откуда вы знаете, какой сегодня день? В лаборатории часто
подшучивали над шефом, он иногда абсолютно выпадал из реальности, мог в
воскресенье прийти на службу, перепутать времена года. Потому и было
удивительно, что Николай Матвеевич в курсе того, какое сегодня число.
- А вот и знаю, Катенька! Сегодня первое марта, я на компьютере
посмотрел, когда файл сохранял.
Катя рассмеялась:
- Как-нибудь летом я настрою вам дату на январь. Не верьте ни
компьютерам, ни женщинам. Скажите, Николай Матвеевич, почему вы не уехали
за границу? Предложений же было видимо-невидимо?
- Что было, то было. И в Швейцарию приглашали в свое время, и в
Сорбонну, и в Америку, и в Южную Африку.., я все даже припомнить не смогу.
Предложения соблазнительные, повсюду предлагали возглавить лабораторию. И
знаете, - в сердцах произнес доктор Горелов, - может, если бы я уехал, то
стал бы лауреатом Нобелевской премии. Это я шучу, - лицо Николая
Матвеевича Горелова вмиг сделалось грустным, глаза сразу запали, губы
сложились в скорбную улыбку. - А пара человек, моих однокурсников, живут
за границей, звонят, поздравления присылают, свои лаборатории имеют. Денег
на эксперименты им выделяют, Катя, вы даже представить не можете сколько -
миллионы долларов! Представляете, миллионы! А нам на весь институт, на
двести восемьдесят человек, даже зарплату еле наскребают. Чтобы мы
работали и результат давали, надо совсем мало! Хороший автомобиль,
говорят, больше стоит.