"Андрей Воронин. Тень прошлого (инструктор спецназа ГРУ)" - читать интересную книгу автора Я угощаю.
- Мысль сама по себе заманчивая, - с некоторым сомнением в голосе произнес Илларион, хорошо помнивший, что такое "гулять" в понимании Николая Балашихина. - Только я за рулем. - Да, - опечалился Балашихин. - Жалко, что у тебя не БТР, а всего лишь "Лендровер". На нем без сознания далеко не уедешь. - Н-да, - сказал Илларион. - Ты, я вижу, тоже не меняешься. - Старею, старею, - заверил его Балашихин. - Больше трех бутылок мне уже не выпить. То есть можно, конечно, и пять, но наутро не помню ни хрена, и голова раскалывается... - Кошмар, - сочувственно сказал Илларион и, не удержавшись, фыркнул: сетования экс-майора и в самом деле выглядели комично. - Ладно, инвалид, поехали ко мне. Посмотришь, как я живу, а заодно и жажду утолим. - Поехали, - сказал Балашихин. - Жажда жаждой, а ребят помянуть надо. - Это да, - сразу становясь серьезным, сказал Илларион. - За ребят я давно не пил. - Что так? - спросил Балашихин, рассеянно подрисовывая к портрету на крыле "Лендровера" огромные, закрученные штопором усы. - Не с кем, - признался Илларион. - Один я не пью, а те, кто здесь остался.., ну, в общем, у них другие заботы, и тосты другие. Слишком много воды утекло. - И не только воды, - добавил Балашихин. Он оставил в покое усы и теперь подрисовывал к рожице генерал-полковничьи погоны. Художником он был аховым, и вместо генерал-полковника у него получился старший прапорщик, но зато как живой. - И крови тоже. хочешь еще порисовать? - Поедем, - сказал Балашихин. Он извлек из кармана своего строгого пиджака белоснежный носовой платок и тремя быстрыми движениями стер рисунок. Оглядевшись в поисках урны и не найдя ее, он скомкал платок и затолкал его в карман. Илларион Забродов, с рассеянным интересом наблюдавший за его манипуляциями, заметил при этом, что пиджак у Балашихина подозрительно оттопыривается слева под мышкой. Он мысленно пожал плечами: если Балашихин и соврал насчет своего увольнения, то, надо полагать, имел на то веские основания. И потом, подумал Илларион, отпирая дверцу "Лендровера", все мы столько лет проходили с оружием, что теперь без него ощущаем себя не вполне одетыми. - Прошу, - сказал он, распахивая перед Балашихиным дверцу. Экс-майор заглянул в салон и покрутил головой. - Обалдеть можно, - сказал он. - Все как тогда. Не хватает только автомата между сиденьями и ящика "хейнекена" сзади. Помнишь, как тогда Мещеряков орал? Илларион невольно ухмыльнулся. - Орать орал, - сказал он, - но пиво пил не хуже других. - Ну так! - с энтузиазмом воскликнул Балашихин. - В такую-то жару... Кстати, как у него дела? Служит? - Гм, - сказал Илларион и сделал неопределенное движение бровями. Распространяться о делах своего бывшего начальника он не хотел, тем более что, уйдя со службы, принципиально перестал интересоваться тем, что |
|
|