"Андрей Воронин. Первое дело слепого. Проект Ванга ("Слепой") " - читать интересную книгу автора

съезжал. Явно нарочно. Ну, я запомнил номер на тот случай, если в свежей
сводке появится что-нибудь вроде вооруженного ограбления на этом участке
шоссе, а вместо ограбления - изволь, смерть от сердечного приступа. Только,
сдается мне, за рулем сидел совсем не тот человек, которого они оттуда
вытащили.
Ирина аккуратно, почти без стука, поставила перед ним тарелку, взяла с
плиты еще горячую сковороду и вместе с лопаткой положила в раковину - тоже
аккуратно, в самый последний момент подавив желание с грохотом ее швырнуть.
Господи, ну что за жизнь?! К этому просто невозможно привыкнуть. Казалось
бы, всякого навидалась, ко всему притерпелась и научилась ничему не
удивляться. Но где там! Стоит только начать успокаиваться, как тебе тут же
подносят очередной сюрприз.
- Если б я была президентом, - сказала она, пуская в раковину горячую
воду, - обязательно запретила бы показывать такие вещи по утрам, когда люди
завтракают.
- Если б я был султан, я б имел трех жен, - прокомментировал это
заявление Сиверов, с аппетитом уплетая яичницу с колбасой.
- У тебя и до одной-то руки не доходят, - заметила Ирина, смывая со
сковороды жир.
Новости кончились, и Глеб наконец выключил телевизор.
- Грешен, - сказал он с набитым ртом, - каюсь. Постараюсь исправиться.
- Обещал пан кожух, - сказала Ирина.
Сиверов положил вилку на край тарелки и осторожно покашлял в кулак.
- Что это с тобой? - спросил он. - Чем я успел провиниться с утра
пораньше?
- Не ты, - сказала Быстрицкая. Она закрыла кран и присела за стол,
рассеянно вытирая руки подолом фартука. - Не ты, а твой дурацкий телевизор.
Чудо двадцатого века! Просто волосы дыбом становятся, как подумаешь, сколько
труда и таланта потрачено, чтобы соорудить машинку, которая по утрам портит
людям настроение.
Какое-то время Глеб внимательно и с некоторым удивлением разглядывал
жену, а потом молча вернулся к еде. Ирина налила себе кофе и принялась
мастерить бутерброд. Она намазала кусок хлеба сливочным маслом и как раз
пристраивала сверху ломтик сыра, когда Сиверов заговорил снова.
- Ты, кажется, решила, что вся эта чепуха сулит нам какие-то
неприятности, - сказал он.
- Не нам, - возразила Ирина. - Мне.
- Тебе? - изумился Сиверов, но тут же спохватился. - Ах, ну да,
конечно. Предполагается, что я получаю от своей работы удовольствие, а тебе
от нее одно беспокойство... - Он замолчал, почувствовав, что говорит лишнее,
подцепил на вилку кусочек поджаренной колбасы, отправил его в рот, прожевал
и проглотил вместе со своим внезапно и несвоевременно проснувшимся
раздражением. - Забудь об этом, - сказал он. - Это совсем не моя епархия.
Хотя случай, согласись, небезынтересный.
- Не понимаю, что в нем интересного.
- Так уж и не понимаешь, - усмехнулся Глеб и, опустив глаза в тарелку,
целиком сосредоточился на яичнице.
Жуя бутерброд и прихлебывая кофе, Ирина постаралась понять, что имел в
виду муж. Она представила себе пустое ночное шоссе и медленно катящийся по
обочине дорогой "мерседес". Вот он сворачивает направо и медленно,