"Дмитрий Воронин. Круговерть." - читать интересную книгу автора

каждое мгновение этого невероятного события. Пожалуй, эти кадры, после
проверки их экспертами на подлинность, принесут ему не меньше денег, чем
шкурки. Наконец, когда самец находился от него всего лишь в трех шагах, он
решил, что съемка продолжалась достаточно, и поднял ружье. Зверек словно
ждал этого момента, он бросился на человека, взметнувшись в стремительном
прыжке, который наверняка увел бы его из-под прицела обычного оружия... но
не от ружья с компьютерным наведением.
Торн опустился на ствол поваленного дерева и тяжело вздохнул. Вот и
все... конечно, еще оставалась возможность, что где-то там, в лесах, бродят
и другие дриады, но что-то подсказывало ему, что эти были действительно
последними. Он даже испытывал нечто вроде жалости к забавным зверькам,
возможно, потому, что мысль о предстоящем богатстве и о занесении в
энциклопедию уже почему-то не казалась такой прекрасной. И все же дело было
сделано... дело всей его жизни. Вряд ли ему когда-либо суждено свершить
нечто большее.
Кэмерон вздрогнул... нет, вздрогнула земля, как будто конвульсия
прошла по телу планеты. Землетрясение... несмотря на то, что здесь не
Земля, все привыкли пользоваться этим словом. Торн бросил опасливый взгляд
по сторонам - не рухнут ли деревья ему на голову. Последние лет пятьдесят
слабые толчки стали привычными, их уже не замечали... этот же был очень
даже заметным.
На всякий случай, он прижался спиной к старому, толстому стволу
дерева, и принялся настороженно оглядываться, готовясь отпрыгнуть, если
вдруг возникнет какая-либо угроза. Во всяком случае, надо переждать
землетрясение, а потом можно и домой двигать.
Торн не чувствовал, как ожило дерево за его спиной. Как потянулись
тончайшие усики, без труда проникая и сквозь кожу куртки, и сквозь плоть.
Ему не было больно даже тогда, когда его тело уже чуть ли не наполовину
срослось со старым, морщинистым стволом, и только когда он попытался
повернуть голову, и осознал к своему ужасу, что сделать этого не может, он
рванулся изо всех сил... Может, несколько усиков и оборвалось, но остальные
держали крепко, продолжая стремительное врастание в организм человека. Торн
был еже жив, когда с ужасом увидел, как кожаная куртка на животе
покрывается чем-то, до боли напоминающим кору того самого дерева, к
которому он так неосмотрительно прижался. И тогда человек закричал...
Крик давно затих, и ничто не нарушало тишину. Огромное узловатое
дерево стало существенно шире в обхвате - если бы здесь оказался человек,
склонный к художественному мышлению, он наверняка бы оценил своеобразный
нарост на стволе, чем-то напоминающий гуманоида, протянувшего руки куда-то
вдаль - очень к месту оказались две толстые, корявые ветви.
Рядом, на поляне, тоже было все в порядке: только куда-то исчезли
тушки двух дриад, не оставив за собой даже примятой травы.
То, что в лесу произошло быстро, в городе проходило чуть дольше: и
все-таки недостаточно долго, чтобы кто-то сумел принять адекватные меры.
Несколько минут тряслась почва, но никто не обратил на это особого
внимания, такие толчки не угрожали зданиям, и люди даже не вышли, чтобы
поинтересоваться происходящим.
А посмотреть на это стоило... Город занимал около трех сотен
квадратных километров долины, которая теперь больше напоминала озеро, по
которому бегут круги, оставленные брошенным камнем. И камнем этим был сам