"Сергей Воронин. Две жизни" - читать интересную книгу автора

всегда что-то разрушенное, что-то...
- Вот, если не знаешь, то и не лезь в спор. Что-то разрушенное, а что?
- Да это неважно. Может быть и дом, может быть и деревня.
- Все равно, и дом и деревня - это цель. Го-го-го-го-го! - Он не
смеется, а гогочет, будто гусак. - И не спорь со мной.
- Это почему же еще?
- Потому что я бог войны!
- При чем здесь бог войны? - в запале крикнул я, видя, как фыркает и
закрывается черной шторкой Тася.
- А при том, что я артиллерист. А артиллерия всегда была, есть и будет
богом войны. Го-го-го-го-го!
Ему хорошо. Ему весело. Он впервые едет на изыскания и не скрывает
этого. По-моему, он не очень умен, но, наверно, честен. А это в тайге
главное. Там должно быть полное доверие друг к другу. А как же я? Поверят ли
мне, когда узнают, что я самозванец? Но только бы добраться до тайги. Там бы
я показал, на что способен. Работал бы больше всех и никогда не говорил об
усталости. Работал бы? Но я никогда не ходил с мерной лентой, никогда не
заполнял пикетажную книжку. Это же все сразу обнаружится, как только партия
приступит к изысканиям. Что же делать? Может, открыться? Нет, сейчас рано...
Чтобы нечаянно не раскрыть себя, я стараюсь уединяться, а если в компании
заходит речь об изысканиях, то тут же отхожу в сторону.
Я могу неотрывно, часами глядеть в окно. Километры летят назад, как
прожитые дни. А дни могут быть прожиты по-разному, и по-разному они
проходят. Одни - быстро, другие тянутся. Я не пойму, как проходят мои
нынешние дни, - то мне кажется, что они мелькают, как километровые столбы,
то ползут нудно и бесконечно, как казахстанские степи.
- Смотрите, мазанки! - кричит мне Тася и становится рядом. - Я не была
на Украине, но они очень похожи, такие же, как на рисунках. Здесь, наверно,
живут украинцы. Смотрите, смотрите, казах!


Тетрадь вторая

Неподалеку от насыпи тянется дорога. По ней едет на лохматой лошаденке
человек в куполообразной, с висячими ушами, шапке.
- Почему вы сторонитесь всех? Вы гордый, да? - спрашивает Тася.
- При чем здесь гордый? Просто люблю смотреть в окно.
- И молчать? И ни с кем не разговаривать?
- Да. И молчать. И ни с кем не разговаривать.
- И не скучно?
- Нет.
- От Москвы три тысячи восемьсот пятьдесят четыре километра, - отметила
вслух очередной километровый столб Тася. - Как далеко!
- Вы думаете, это далеко?
- Почему вы так обрадовались?
- Обрадовался? Что вы... Чего мне радоваться?
- Я даже не могла представить себе такое расстояние. Ну, это я...
Вы-то, конечно, привыкли. Вы много ездили?
- Смотрите, весенний пал, - говорю я.
По земле тянется густой траурный дым, словно натягивают черную ткань, а