"Арсений Васильевич Ворожейкин. Под нами Берлин ("Истребители" #4) " - читать интересную книгу автора

флагману. Из него посыпались куски. Он шарахается влево и бьет крылом
соседа... Но что такое? На меня сыплется что-то черное, хвостатое... Бомбы!
Скорей отсюда! И я, не успев испугаться, без промедления толкаю "як" вниз и
в сторону, Черное облако смерти проходит у крыла моей машины. Пронесло!
Секунда, чтобы осмотреться.
Ведущая девятка бомбардировщиков, освободившись от груза и потеряв
строй, легко и быстро разворачивается назад. Вторую группу "юнкерсов"
разгоняют Кустов с Лазаревым. И только третья летит в прежнем направлении.
Теперь мы ее наверняка разобьем. Тимонов, прикрывая меня, схватился с двумя
"фоккерами". Он не отпускает их от себя. Такая "игра" долго продолжаться не
может. Ему очень трудно вести бой против двоих. Нужно помочь. А как с
третьей группой "юнкерсов"? Можно повременить: она еще сравнительно далеко.
Заметив, что я приближаюсь, "фоккеры" оставили Тимонова в покое, уйдя
вверх, в лучи солнца. Мы с Тимохой снова вместе, надолго ли?
Я вижу, как взмывшие вверх гитлеровские истребители, словно отряхиваясь
от неудач, перекладывают машины с крыла на крыло, выбирая момент, чтобы
свалиться на нас. Пока они приводят себя в порядок, немедля устремляемся к
третьей группе "юнкерсов". И тут я заметил на подходе четвертую стаю
бомбардировщиков. Она летит намного ниже первых трех, очевидно, рассчитывая
в сумятице боя проскочить незамеченной к переправе. Ловко придумано!
В это же время пара "Фоккеров", до сих пор находившаяся в резерве,
рванулась на Кустова с Лазаревым. Они, занятые боем, могут не заметить
этого, а "фоккеры", видать по всему, мастера - не промахнутся. Первая
мысль - идти на помощь товарищам. Но тут же другая: как быть с четвертой и
третьей группами "юнкерсов"?
Я почувствовал какое-то бессилие и усталость. Но только на миг. Я
вспомнил про Сачкова с Выборновым. Может, их послать на бомбардировщиков? Но
они оба уже обволоклись целым роем "фоккеров". Очевидно, к противнику
подоспели новые истребители, и Сачков с Выборновым приняли их на себя. Эта
пара твердо знает дело.
Переменившаяся обстановка требовала нового мгновенного решения.
В моменты наивысшего напряжения руки, ноги опережают мысли, вступает в
силу интуиция, выработанная в сражениях и ставшая - как бы рефлексом. В
воздушных сражениях голова, мышцы работают по особым законам. Не успев даже
передать Тимонову, чтобы он один отразил удар четвертой стаи "юнкерсов", и
предупредить Кустова об опасности, лечу на выручку Игорю.
Мне хорошо видно, как Кустов сблизился с отставшей от девятки тройкой
бомбардировщиков, которая все еще пытается прорваться к Днепру, и в упор
стреляет, по ней. В то же время желтый нос вражеского истребителя
подворачивается к Кустову. Неужели опоздаю?
От громадной перегрузки на повороте потемнело в глазах, но с полным
усилием продолжаю вращать самолет, чутьем рассчитывая оказаться сзади
фашиста. Наконец, в глазах светлеет. Передо мной "фоккер", а перед ним
Кустов. Дальше горящий "юнкере".
Стрелять! Скорее стрелять!.. Огонь, дым окутывают вражеский
истребитель. Из машины Кустова тоже выскочили искры и показался черный язык.
Игорь, как бы прыжком, отскакивает в сторону и, дымя, круто снижается.
Успел-таки "фоккер" подбить его!
Где Лазарев? Он должен сейчас прикрыть своего ведущего, а то Игоря
добьют вражеские истребители. Но Сергей, связанный "фоккерами", не может.