"Арсений Васильевич Ворожейкин. Небо истребителя " - читать интересную книгу автора

самолета, нужно было вырвать истребитель из вражеских "объятий". Амет-Хан,
собравшись с силой, обеими руками оттолкнул от себя крыло вражеской машины,
и его самолет, оказавшись на свободе, отвесно пошел к земле. Летчик
попытался вывести истребитель из пикирования, чтобы скольжением погасить
пожар, но машина была уже не в его власти, и он покинул ее.
Под белым куполом парашюта было тихо и свободно. Внизу в утренней
испарине, окаймленная лесами, дремала Волга и лежал в дымке большой город, а
совсем рядом спускались два вражеских парашютиста. Амет-Хан сплюнул
скопившуюся во рту кровь, поняв, что в азарте боя прикусил язык. Но боли не
испытывал. Его взяла в плен радость первой личной победы. Не думая ни о чем
другом, глядя вниз на просторы родной земли, он, как в юности, когда
забирался на Ай-Петри, запел: "Легко на сердце от песни веселой..."
За эту победу Амет-Хан Султан был награжден орденом Ленина, а граждане
Ярославля присвоили ему звание почетного гражданина своего города.
После этого боя ему стало ясно, почему раньше он не мог сбить вражеский
самолет. Сила истребителя - в маневре, в атаке, а главное в атаке - огонь.
Как бы хорошо летчик ни владел машиной, но если он не научился метко
стрелять, его нельзя назвать истребителем. Стрельба - заключительный аккорд
любой атаки, ее венец. В этот момент летчик должен сосредоточиться только на
прицеливании. Но легко сказать - сосредоточиться! Попробуй-ка сделать это в
воздушном бою. Терпения и выдержки у стремительного и горячего Амет-Хана не
хватало, Теперь он не только понял свою слабость, но и прочувствовал ее, А
найти в себе слабость, осознать ее и преодолеть - главное условие успеха в
любом деле. Это мне известно по личному опыту...
Самый тяжелый воздушный бой я провел на Курской дуге 4 августа 1943
года. Уже вечерело, когда мы восьмеркой вылетели на прикрытие наземных войск
Воронежского фронта, который второй день развивал контрнаступление на
белгородско-харьковском направлении. Воздушного противника нет. От
напряжения болят глаза, им нужен отдых. Смотрю на землю. Сплошной линии
фронта нет, она лопнула под ударами наших войск. Только по дымкам и вспышкам
можно определить, где идут бои.
Углубляемся на юг, делаем разворот. Во время быстрого маневра взгляд
скользнул по какой-то тени. Вглядевшись, замечаю компактный строй самолетов.
Тень быстро вырисовывается в большую группу двухмоторных бомбардировщиков,
летящих колонной в несколько девяток. Всего около полсотни самолетов. Если
это гитлеровцы, то почему нет их истребителей? А если наши? И наши без
истребителей прикрытия над фронтом не летают. Запрашиваю землю.
- Наших бомбардировщиков в этом районе нет, - ответил наземный
командный пункт.
В это время бомбардировщики выпустили ракеты, сигнализирующие: "Я свой
самолет". Сигнал правильный. Но мне хорошо известны силуэты всех наших
бомбардировщиков. Это не наши. Однако атаковать не спешу. Ошибка может
дорого стоить. Расходимся с бомбардировщиками левыми бортами. Теперь
сомнения не остается: это "Хейикели-111". Обычно они летают ночью по нашим
тылам. По фронтовым целям да еще такими большими группами используются
редко. Занимаем исходную позицию. Видно, как на вражеских самолетах
вскинулись стволы: на каждом семь пулеметов и одна пушка. Более трехсот
пулеметов и пушек направлены на нас. Подходить близко опасно. Чтобы
рассредоточить вражеский огонь, нужно атаковать с разных сторон.
Передаю командиру четверки, летящей выше: