"Михаил Васильевич Ворскла. Русалка " - читать интересную книгу автора

- Петро Михайлович, - проговорил сват еще жалобней, - Как же мы будем
действовать, когда дойдет до дела? У нас ведь с собой ничего нет. Я смотрел
в разных фильмах, необходимы магические предметы. А у нас совершенно нет
никаких предметов. Разве только фонарик.
Батько его не слушал, пытаясь сообразить, куда идти дальше, потому что
посадка прекратилась, дорога резко сворачивала влево, и перед ними теперь
чернело какое-то болото.
- Идите вперед, - оборачивался батько к свату, - и проверьте, какая там
глубина. Нам, судя по всему, придется пересекать вброд.
Павло Андриевич решил, что ослышался, и не подавал звуков.
- Павло Андриевич! Вы оглохли?
Но сват не откликался ни за что и даже отступил на два шага назад.
Тогда батько сам полез сквозь ломающиеся с хрустом камыши и, провалившись
одной ногой в какую-то дыру, стал падать. Едва сват успел его подхватить.
- Петро Михайлович, - вытаскивал сват батька на дорогу, - Давайте
отложим. Ничего ведь не разобрать. Видимость ограничена.
Но батько был полон решимости продолжать путь, хоть бы пришлось идти по
адскому дну.
- Ну, почем вы знаете, что тот ставок поблизости? - причитал Павло
Андриевич. - Кто вам сказал, что он за этим болотом? Вы там бывали раньше?
- Не бывал, - скрипел зубами батько, приподымаясь.
- И точный маршрут вами не разработан?
- Не разработан.
- Тогда нам нет смысла теперь по темному его разыскивать, - заключил
сват. - Мы же с вами запросто можем по ошибке зайти в другой ставок и с
другой... э... с другими... то есть, я хочу сказать, силы бросим на другую
энергетику и потратим их напрасно. А может, - вздохнул сват, - и погибнем. А
Дмитрику не поможем.
Батько размышлял.
Павло Андриевич, почуяв удачу, продолжал настойчивее:
- Петро Михайлович, завтра с утра, когда развиднеется, и двинемся на
поиски. И карту прихватим. У меня карта в мотоцикле есть. Подробная. Данные
со спутника. От спутника, Петро Михайлович, никакая аномалия не укроется.
Всех зафотографируют.
Возникала минута тишины, и было слышно, как шуршит камыш, легко
склоняясь. Месяц просвечивал тускло из-за ползучих туч и порой сверкал,
показав край, и освещал ровные мирные долины, но затем снова скрывался,
погружая их во мрак. Земля спала, безмятежная.
И неожиданно батько согласился. И похвалил Павла Андриевича, что так
умно он рассудил. И удивился, как это он сам не додумался до подобного. А
Павло Андриевич чуть не подпрыгивал от радости. "Тогда незамедлительно
домой, чтобы выспаться, чтобы сил набраться!" - скомандовал батько. Весь
обратный путь Павло Андриевич забегал вперед батька с фонариком,
предупреждая его о любой преграде, будь то крупный камень или рытвина.
Открывал калитку и стучался в окошко, чтобы отворили дверь на веранду.
Гарбузы давно спали, и лишь малыш в комнате у молодых иногда всплакивал.
Павло Андриевич никак не хотел оставить в покое батька и крутился около
него, пока тот готовился ко сну. Он и лег нарочно рядом с батьком и долго
еще приговаривал шепотом: "Вот увидите, вот увидите, Петро Михайлович, не
напрасно шурин мой газету "Аномалия" издает! Не напрасно!"