"Михаил Васильевич Ворскла. Русалка " - читать интересную книгу автора

Венера Тарасовна тихо постанывала, перевернувшись на спину. Братья
Ванько и Сашко спали как убитые, а Дмитрик словно что-то рассказывал, едва
усмехаясь. Словно делился с кем-то ласковыми словами, словно обращался к
кому-то.

На другой день батько со сватом спали до полудня. Уже и коров пригоняли
на обед, и Венеру Тарасовну мама успевала угостить завтраком со всякими
вкусностями, а они и не пошевеливались. Уже даже Иван Петрович приходил
спросить, нет ли и сегодня какого-либо праздника. Но потом вдруг разом
протирали глаза. Выходили на двор и таскались по усадьбе, как бесприютные
духи, в поисках чего-нибудь выпить. И не могли никак в своих головах свести
концы с концами. "Вы не помните, Петро Михайлович", - спрашивал в
растерянности сват, - "куда мы с вами сегодня планировали?" - "Не помню", -
отвечал батько. - "И у меня такое же помутнение". Солнышко светило весело и
прогоняло дурные мысли. День обещал быть славным. Толстый белый тополь
радостно трепетал листочками в вышине. Под ним стоял почти готовый к отъезду
мотоцикл, куда Ванько с Сашком сносили разные гостинцы в дорогу. А из
открытых степей доносился дурман, вольное опьянение, будто нарочно
насылаемое, чтобы не искали, чтобы не думали.

Что за белокурый мальчик бежит по улице? Мимо знакомых, попутных и
встречных, мимо незнакомцев, мимо пустого рынка, мимо шоссе. Играют в футбол
на лужайке, - ворота покосились; режут кабана за сараями, опаливают щетину,
колбасы крутят. Мимо них. Вниз, с горы, вдоль рядов буряковых, к лиственному
лесу, неспокойному. С поля женщины возвращаются, смеясь, распевают шутливые
песни. Мимо них. Они окликают, машут полными руками. Дальше. Под тенистые
своды, где ручей течет в бузине, чтобы миновать его скорее, чтобы выйти на
безлюдную дорогу и видеть, видеть их издалека, те колеблемые ветром вербы
серебристые. Мимо кладбища в полной тишине и прохладе, мимо мельницы.


3

Через год, в духов день, к зеленым с узорами воротам Гарбузов
подкатывал поизношенный "Опель". Из него выгружались пополневшие и
загоревшие Павло Андриевич и Венера Тарасовна. Они давно возвратились из
Греции, но к Гарбузам приехали впервые. Все никак было не выбраться. Уже и
собирались, и машину снаряжали, а потом случалась какая-нибудь причина, и
дело расстраивалось. Что за невезение. Но теперь, слава богу, все было
позади. Павло Андриевич, хлопнув дверцей, перво-наперво громко объявил
поверх забора, что они с Венерой Тарасовной прибыли, чтобы не получилось
неприятностей, как в прошлый раз. Он приготовил шутку, и ждал только минуты,
когда батько с мамой выйдут их встречать. Но, на удивление, никто не
отзывался. Гуси пощипывали дружно травку перед воротами, пес где-то там в
глубине своей будки чесался, гремя цепью. Недоумевающему Павлу Андриевичу с
Венерой Тарасовной пришлось самостоятельно проходить во двор.
- А-а, Венера Тарасовна и Павло Андриевич, - раздался невеселый голос
из-под яблонь. - Приехали погостить. Проходите, устраивайтесь. - Это был
батько. Но не прежний батько, а совсем другой, какой-то измученный,
поникший. Его даже не узнать было, так он изменился.