"Евгений Войскунский, Исай Лукодьянов. Прощание на берегу" - читать интересную книгу автора

летчики, любили щегольнуть.
Я прицепил к реглану погоны, пришил петлички, и тут меня и вызвали, а
через четверть часа я был уже в воздухе. Так и не переоделся в летное. А еще
через четверть часа я нос к носу столкнулся с фашистом и пошел в лобовую
атаку. Тебе, Игорь, я рассказывал это девятнадцать раз, и ты знаешь; здесь
все на нервах. Кто первый не выдержит, отвалит в сторону, тот и получит
очередь в незащищенное место. Ну, сближаемся, он у меня ракурсом ноль в
кольцах коллиматорного прицела, значит, и я у него тоже. Я из всех пулеметов
- он тоже. Тут мне и досталось. Я сгоряча в первый момент не почувствовал,
жму вперед, на него. А это, знаете, доли секунды. Он отвалил вверх, показал
брюхо, и я ему всадил в маслорадиатор. Он задымил - это я еще видел. Задымил
и пошел вниз. А как я посадил машину, не помню. Ребята говорили, полная
кабина крови натекла. Вытащили меня - и в госпиталь. Шесть дырок в груди,
сквозные. Ну, ладно. Полежал я, все зажило. Выписываюсь, Иду в каптерку. А
мой новый реглан - до сих пор злюсь, как вспомню... Впереди-то дырки
маленькие, а на спине - все разворотило. Я и думаю: что за чепуха, на мне
все дырки зажили, а на реглане - так и зияют...
Улавливаешь мысль, племянник?
- Пока нет, - признался Михаил.
- Я тоже не сразу понял. Только задумываться начал. Конечно, война, не до
того, а я все же нет-нет, да и подумаю. Начал книжки специальные почитывать.
А после войны ушел в запас, поступил на химический факультет, тогда-то и
занялся всерьез. Понимаешь, вот, скажем, кожаная обувь. Изнашиваются
подошвы. А живой человек ходит босиком, тоже протирает кожу, а она снова
нарастает. И я подумал; нельзя ли сделать так, чтобы неживая кожа, подошва,
тоже восстанавливалась?
- Напрасный труд, - улыбнулся Михаил. - Кожа для подметок теперь почти не
применяется. Синтетики...
- Поди ты с синтетиками! - Платонов даже поморщился. - Экий ты, братец...
Я же тебе про философскую проблему толкую. Ну-ка, посмотри на явление износа
с высоких позиций. Все случаи можно свести к двум категориям. Первая -
постепенный износ, постепенное изменение качества. Пример - ботинки. Хоть из
кожи, хоть из синтетики. Как только ступил в новых ботинках на землю -
начался износ. Точно определить, когда они придут в негодность, трудно.
Индивидуальное суждение. Один считает, что изношены, и выкидывает. Другой
подбирает их и думает: фу, черт, почти новые ботинки выбросили, дай-ка
поношу... Михаил коротко рассмеялся.
- Теперь возьми вторую категорию; ступенчатый износ, - продолжал
Платонов. - Пример - электрическая лампочка накаливания. Вот я включаю свет.
Можешь ли ты сказать, сколько часов горела лампочка? Когда она перегорит?
- Действительно, - сказал Михаил. - Лампочка вроде бы не изнашивается.
Она горит, горит - и вдруг перегорает.
- Именно! - Платонов встал и прошелся по веранде, сунув руки в карманы. -
Вдруг перегорает. Ступенька, скачкообразный переход в новое качество...
Разумеется, подавляющее большинство вещей подвержено первой категории износа
- постепенной. И я стал размышлять: можно ли перевести подошвенную кожу в
условия износа второй категории - чтобы ее износ имел не постепенный
характер, а ступенчатый? Скажем так: носишь ботинки, носишь, а подошва все
как новая. Затем истекает некий срок - ив один прекрасный день они мигом
разваливаются. Никаких сомнений, можно ли их носить еще. Как электрическая