"Владимир Возовиков. Эхо Непрядвы (Роман) " - читать интересную книгу автора

всадников с белыми тряпками на пиках и помчались к реке. Свершилось.
Мурзы и темники Мамая, пропущенные без нукеров, через охранные сотни,
вброд перешли реку, подскакали к холму, спешились, обнажив мечи, побросали
их на траву. Потом сами пали ниц, до крови царапая лица о сухие стебли и
колючки, поползли к копытам ханского коня. Тохтамыш как будто и не видел их.
С каменным лицом, едва щуря глаза, он следил за красной лавой на далеком
холме; она сдвинулась, стала расползаться, словно кровавая лужа.
- Где обещанное блюдо? - спросил вдруг Тохтамыш тихим, каким-то мертвым
голосом, по-прежнему не глядя на перебежчиков. Те, припадая к земле, совсем
перестали дышать.
- Где голова Мамая?
Мурзы, сообразив, вскочили разом, пятясь, сошли с холма, похватали
оружие, торопливо садились на лошадей, во весь опор мчались к своим туменам.
Узкий алый ручей на далеком холме прорезал прихлынувшую к нему серую
волну, вспыхнули, заиграли веселые искры сабель, алый ручей разорвался,
часть его растворилась в серой толчее, другая выскользнула на простор и
скоро пропала в пепельной дымке, растекающейся по горизонту.
Через час хану донесли: Мамай с небольшой частью сменной гвардии ушел в
степь, по следам его выслан сильный отряд под командованием опытного мурзы.
Эта неприятная весть не дала ощутить торжества полной победы, но хан
выслушал ее с тем же непроницаемым видом, никого не упрекал, ни с кого не
взыскивал.
Пока Тохтамыш не велел чамбулам переходить реку и смешиваться, приказал
располагаться там, где стоят, да не жалеть вина и кумыса на общем пиру в
честь соединения улусов Великой Орды под рукой законного владыки. Назначив
темника Кутлабугу командовать лагерем на другом берегу Калки, он
предупредил: через три дня проведет смотр новых войск, примет клятвы
верности от Мамаевых князей перед всеми воинами, под знаменем ислама. Если
есть иноверцы, они дадут клятвы по своим обычаям. Хан Тохтамыш помнит заветы
Повелителя Сильных, и под его властью никто в Орде не потерпит ущерба за
веру. Пусть муллы, попы и шаманы доказывают, чья вера лучше, их забота
собирать свою паству, а дело правителей - всякую веру использовать для
укрепления собственной власти и послушания в народах. Кто силой навязывает
свою религию другим, только вызывает их злобу и, ничего не приобретая, может
потерять все.
Безбожник Кутлабуга весело осклабился. Великий хан прав. Мамай в
последние дни особенно усердно молился аллаху, но молитвы не помогли ему.
Сам Кутлабуга поклоняется только силе, и теперь он получает власть над всем
бывшим Мамаевым войском. Даже могущественный хан Темучин - в его подчинении.
Ночью, когда пир был в разгаре, Тохматыш кликнул трех самых сильных
телохранителей, велел подать ему простой воинский халат и оседлать коней.
Костры указывали брод. Курени на обоих берегах жались поближе к воде,
ханский приказ - не переходить реку - соблюдался, но между берегами шла в
темноте многоголосая перекличка. Велика степь, да кочевники подвижны. В
Диком Поле, где границы орд и племен условны, пути кочевых улусов нередко
скрещивались. Тогда устраивались торги, празднества и состязания, покупки
невест. Сейчас вчерашние враги, ставшие под руку одного правителя, искали в
соседних станах родственников и друзей.
Неспешно ехали между юртами воинских куреней, тихо называя часовым
пароль, приглядываясь и прислушиваясь. Почти всюду у костров гудели