"Владимир Возовиков. Эхо Непрядвы (Роман) " - читать интересную книгу автора

Москву. Видно, у разжиревших фряжских тарантулов засалились глаза, раз им
неведомо, что сегодня Орда - это не Мамай. Когда-то ханы за деньги продали
генуэзцам Кафу и другие морские порты. Тохтамышу на то плевать - он не
выдавал им ярлыков и тарханных грамот, он не торговал ордынскими землями, и
потому он вернет Кафу мечом. Пусть жадная торгашеская свора лишний раз
убедится, что над ее денежной силой стоит иная сила, пострашнее. Кафу,
пригревшую Мамая, он разорит до нитки, разорит и Сурож, и Корчев, а фрягов
заставит выкупить собственные жизни такой ценой, которой хватит на годовое
жалованье войску. Потом он выметет этот торгашеский сволок с берегов Крыма и
всей Таврии. Богатых купцов на земле довольно, и все они норовят сесть
хозяевами на скрещении торговых путей, где серебро само течет в руки.
Венецианцы, турки, арабы, жиды, ганзейцы - набегай!
Тихим голосом приказал:
- Ты, Кутлабуга, возьмешь три тысячи своих крымцев, и завтра к рассвету
они должны быть готовы к походу. Остальные пусть мирно кочуют к зимним
аилам. Ты, Едигей, возьмешь войско, кроме первой тысячи моего тумена, и
поведешь в Сарай. Отпускай по дороге тех, чьи кочевья окажутся близко. В
Сарае отпустишь всех, своих ногайцев тоже. Но сам подожди меня, я не
задержусь долго. Скажи моему старшему сыну: нынче на Руси, в Литве и Казани
собрали много хлеба. Его нет только в Орде - по милости Мамая. Пусть сын с
казначеем сочтут, сколько нужно хлеба Орде до лета. Я знаю, казна в Сарае
пуста, но сейчас идет сбор ясака, все, что будет собрано, - на хлеб и
оружие. Наверное, этого будет мало... - Хан задумался. Разные мысли
приходили ему о деньгах, так необходимых в самом начале царствования,
особенно если оно добыто мечом. Чуть было не решился отобрать драгоценности
у гаремных жен бывших правителей перед тем, как раздать этих женщин наянам и
нукерам. Но ведь бабы поднимут вой и над ханом станут смеяться. Попросить у
купцов? Попрячут свои мошны да еще разнесут по свету, будто новый ордынский
владыка - грабитель. Не верят купцы ордынским ханам - больно часто ханы
меняются.
- Да, этого будет мало, - повторил Тохтамыш. - Пусть он велит ободрать
мой сарайский дворец. Если понадобится - дворцовый трон тоже обратить в
монету. Чеканить алтыны, денги, а надо - и гривны, и гривенки с моим именем.
Караваны за хлебом послать тотчас, по осени он дешевле. Новый трон скоро
наживем, если народ будет спокоен и послушен. А послушен только сытый народ.
Скажите воинам: сегодня еще я не могу одарить их шелками и серебром, но
хлеба дам вволю. Серебро тоже будет - мы выколотим его палками из толстых
денежных мешков в Кафе и Суроже. Ты, Акхозя, возглавишь в тысяче первую
сотню, пора тебе привыкать командовать.
Глаза царевича загорелись радостью, он стукнул лбом кошму.
- Помни: ты - правая рука тысячника, но он волен в твоей жизни и
смерти.
- Великий хан, дозволь слово? - спросил Едигей. - Ты знаешь, я богат.
Отец дал мне в поход немалую казну. Поход счастливо заканчивается, казна мне
не потребовалась. Отсюда до Литвы и Руси ближе, чем от Сарая. Позволь
снарядить караваны за хлебом?
Тохтамыш свел брови: мурза-улусник предлагает серебро в долг великому
хану? В долг принято брать у купцов, от вассалов принимают подати и службу.
Не ищет ли Едигей себе широкой славы в войске?.. Но что делать нищему
правителю?