"Константин Вронский. Черная богиня " - читать интересную книгу автора

остеартрит. А возможно, опухоль или остеома - у ребят она особенно часто
встречается. Но разве можно что-нибудь сделать голыми руками!"
Савельев склонился над мальчиком и еще раз ощупал ногу. На этот раз
сознательно причиняя ребенку боль; Мин-Ра вздрогнул и жалобно вскрикнул.
Домбоно тотчас же схватил Павла за руку.
- Вы мучаете его! - крикнул он. - Мальчику больно...
"Остеома, - подумал Савельев. - Точно остеома. Эх, был бы у меня
рентгеновский аппарат... но кто в Мерое знает о рентгене! Здесь соками
лечат".
Он отошел от кровати и повернулся к Сикинике. Ее темные глаза буквально
прожигали его насквозь. Прекрасное, похожее на маску лицо задрожало, когда
она спросила:
- Вы знаете, что с ним?
- Я не совсем уверен. Но... мне кажется, что у мальчика
доброкачественная костная опухоль. Мы называем ее остеомой.
- Ну, так помогите же ему!
Савельев опустил руки в чашу с водой. Домбоно заботливо укрыл мальчика.
- Вы похитили лжеврача, богиня Мерое, - спокойно отозвался Савельев. -
Современная медицина - дело сложное. Здесь могут помочь только хирурги... Я
же медицинский институт до конца не заканчивал, - Савельев медленно вытер
руки. - Так когда вы прикажете казнить меня?

...Я думаю, это была зима, я слышал голос зимы.
Ее свист и вой были сейчас единственными звуками, которые я еще
способен воспринимать в этом мире. А может, все это мне только снилось. Сон
о мгле и зиме, которую я ненавижу.
"Ты падаешь, - раздался в моей голове голос Саньки. - Это падение
бесконечно, ты падаешь все глубже и глубже. Да-да, ты падаешь и мечтаешь
попасть в зиму".
Я попытался открыть глаза, но не смог даже шевельнуть ставшими вдруг
свинцово-тяжелыми веками. А может, мои глаза уже были открыты? Не знаю.
Тьма. Всепоглощающая тьма. Черная зима черных фараонов.
Ветер звенел в ушах, как будто жаловался на вопиющую несправедливость,
бился о лысые скалы, пытаясь добраться до моего тела. Я больше не чувствовал
ветра. Его больше не было со мной. А может, я двигался вместе с ним, в его
ритме? А может, я стал частью ветра, стал ветром? Или же я лежу вместе с ним
на самом дне непостижимой пропасти?
Я стал полюсом покоя. Неподвижностью. Бесчувственностью. Я больше не
слышу ударов сердца о грудную клетку. Клетку! У меня больше нет кожи,
позволяющей чувствовать.
Я слышу только зиму. Черную зиму черных фараонов...

Савельев медленно вытирал руки.
- Так когда вы прикажете казнить меня?

Глава 8
ЛОВУШКА ЧЕРНЫХ ФАРАОНОВ

Мертвая тишина воцарилась в золотой комнате. Домбоно, не произнося ни
слова, подошел к стене и ударил в нее кулаком. Обшивка разошлась, раскрылись