"Виктор Вучетич. Мой друг Сибирцев " - читать интересную книгу автора

попону, он развязал мешок и осторожно стал высыпать на нее никогда прежде не
виданные, разве что на старых картинах, предметы церковной утвари - панагии
на тяжелых золотых цепях, наперсные кресты с тускло светящимися при свете
керосиновой лампы неизвестными, но явно дорогими камнями, браслеты, перстни,
ожерелья, нитки жемчуга.
От изумления у Сотникова округлились глаза.
- Вот это клад... - прошептал он.
- Одно такое колье, - Сибирцев взял из кучи добра и поднес к свету
массивное, вспыхнувшее радужными огнями ожерелье, - стоило сорок деревень.
Да... Ну что ж, - он вздохнул, зачерпнул горстью несколько предметов, словно
прикидывая их на вес, - начнем паковать.
Жемчужная нить медленным ручейком потекла меж его пальцев.
- Доставай, Алеша, снаряды...
В гильзу забивали пыж - тряпки, сено, потом ссыпали золотые вещи,
прижимали кисетами и снова закладывали пыжом, чтоб сохранить центровку
снаряда. И уж после Сибирцев вставлял головку снаряда и зачеканивал края
гильзы. Кто его знает, может, кому-нибудь придет в голову проверить, что в
снарядных ящиках. Пусть проверяет: внешне-то обман, пожалуй, и не
обнаружишь. Снаряд и снаряд. И по весу, и по центровке. А что взрыватель
вывернут- так кому он нужен в пути, взрыватель-то?
Заполнили ящики. В каждом вышло килограммов по восемьдесят. Нормальные
ящики. Уложили их в розвальни: один - в те, где поедут Сибирцев с Жилиным, и
три - к Сотникову. Чтоб вес поровну. Розвальни на железном подрезе, добрые
розвальни. И кони кормленые, овса расстарался добыть Михеев. На таких конях
спокойно верст по сорок можно делать. Ну, а при нужде да по тракту -
шестьдесят пять - семьдесят. Правда, при особой нужде, когда уж и выхода не
будет и все, по сути, едино: живы останутся кони или запалишь их.
Быстро перебросали в яму полполенницы дров, пустые мешки, перекидали
землю, подчистили и крепко утоптали пол. Прикрыли лежалым сеном. Утром
старик обещал сам привести все в окончательный порядок.
Лешаков был хмур. Велел сразу уезжать и ехать быстро, а на дневку
остановиться в Лиховой сторожке. Она в стороне от дороги, никто там не
бывает, и до темноты можно переждать. Езды туда полтора десятка верст. Он
подробно рассказал, как добираться, где укрыть коней и сани, как след
замести.
- Чую, - сказал он, пожимая руки Сибирцеву и Сотникову, - беда на энтом
золоте. Ох беда!.. Ну, да все под ним ходим. Чему быть - того, стало быть,
не миновать. Прощайте, значит. Ох, беда, беда...
У развилки подхватили замерзшего до зубовного стука Жилина и свернули
не к Трифоновой пади -там Михеев будет лишь следующей ночью, - а к Лиховой
сторожке, чтобы уж потом, окольными путями, двигаться на встречу со своими.


9

Не знал Сибирцев, не имел сведений и Михеев, что поутру к Медвежьей
заимке с малым количеством людей пожаловал сам "таежный хозяин". Странное
предчувствие деда спасло их на этот раз.
Лешаков, прибиравшийся в сарае, услышал дробот копыт и выглянул за
дверь. Во двор на рыжем пританцовывающем жеребце въезжал его благородие,