"Стенли Уаймэн. Флори " - читать интересную книгу автора

мне пищу для размышлений. Мной завладела не столько жажда обогащения, сколь
желание отомстить своему обидчику. Мой чиновничий ум снова заработал, и я
воспрянул духом. Я уже осознал, что на самом деле держал в руках не короля,
а собаку, но это не охладило мою ненависть и желание отомстить. Я,
крадучись, завернул за угол и смешался с толпой на Сен-Мартин. Грязный,
оборванный, босой - люди обтекали меня, стараясь не запачкаться - и все-таки
я обрел новые силы. Меня поддерживала жажда мести - желание сбросить моего
жестокого хозяина с его пьедестала.
Я остановился, взвешивая риск и раздумывая, не должен ли я сообщить
свои сведения кардиналу и позволить ему действовать самому. Но ведь я не
знал ничего определенного и к тому же сердце подсказывало мне, что я должен
сделать все сам. Хорошенько обдумав все это, я снова двинулся вперед, пока
не добрался до того места между глухими стенами, где я оставил похитителя
собаки. Был полдень. В переулке никого не было, и улица, ведущая к церкви
Святого Мартина, тоже была пуста.
Я огляделся по сторонам и подошел к двери, у которой в отчаянии
остановился мой незнакомец и к которой он больше не вернулся, очевидно,
испугавшись меня.
Все выглядело очень мирно: вдоль глухой стены росли деревья, и я даже
заколебался, нужно ли продолжать осмотр. Я провел здесь не меньше получаса,
расхаживая взад и вперед, пока, наконец, не набрался смелости и снова
вернулся к двери, боясь войти и стыдясь возвращаться. Наконец я помолился
про себя и попытался открыть дверь.
Она была так плотно закрыта, что я пришел в отчаяние. Уверив себя, что
сделал все, что мог, я уже собирался было уйти, как вдруг заметил край
ключа, торчащего из-под двери. Вокруг все еще было тихо. Оглядевшись по
сторонам, я быстро вытащил ключ. Теперь я могу сказать, что за всю свою
жизнь я никогда больше не трусил так, как в тот момент. Дрожащими руками я
вставил ключ в замок, повернул, и через мгновение уже стоял по другую
сторону двери в чистеньком садике, залитом солнечным светом.
Несколько минут я ждал, прижавшись к двери, со страхом разглядывая
особняк, глядевший на меня двенадцатью большими окнами. Но вокруг все было
тихо, окна оставались зашторенными, и тогда я отважился сдвинуться с места и
проскользнуть под деревья.
Там я остановился, со страхом приглядываясь и прислушиваясь. Мне
казалось, что в этой тишине кто-то наблюдал за мной, а окружавшие предметы
настроены враждебно. Но ничего не происходило, и тогда, поминутно озираясь,
я отправился к дому, чтобы убедиться, что он пуст. Немного осмелев, я шаг за
шагом подобрался к двери и, раздираемый одновременно трусостью и отвагой,
толкнул ее.
Она была закрыта, но я едва заметил это, потому что как только моя рука
коснулась ручки, в дальней части дома раздался вой собаки.
Я стоял, прислушиваясь. Несмотря на солнечный день, меня бросало то в
жар, то в холод. Я не отваживался толкнуть дверь, боясь услышать другие
голоса. Наконец я заставил себя отойти от двери и обойти вокруг дома. Там я
тоже никого не обнаружил. Наконец фортуна видно сжалилась надо мной, и я
заметил приоткрытое окно на втором этаже, в которое можно было залезть:
рядом росли старая шелковица и другие деревья, чьи ветки могли скрыть меня
от нескромных глаз. Две минуты спустя я стоял на коленях на подоконнике,
дрожа от страха, так как знал, что если меня поймают, то повесят как вора.