"Петр Вайль, Александр Генис. Потерянный рай. Эмиграция: попытка автопортрета " - читать интересную книгу автора

перепроизводства. Слова уже не знаки идеологии, а мнимые величины, пустые
сочетания произносительных усилий. Словарь, газета, радио - все это уже
низведение слова до уровня обихода. Человечество поменяло слово-откровение
на бытовой лексикон и приобрело в результате обмена техническое могущество и
благосостояние.
В XX век мы вступили с сознанием кризиса идеологии. И, как во времена
любого кризиса, идеология пыталась скрыть свое умирание пышной
терминологией. Слово смертельно заболело многословием, идеология расцвела
демагогией, а общество лишилось идеала.
И тогда появились, возможно, последние глобальные квазиидеологические
системы - фашизм, коммунизм. Тут слово стало знаком не идеологии, а власти.
Оно перестало что-либо обозначать и переродилось в клишированные, лишенные
смысла заготовки, которые наполнялись псевдозначением в соответствии с
тактическим моментом.
Слово, чтобы воздействовать прямо на подсознание, должно было избегать
осмысления. Оно существует только в своей ситуативной системе, агрессией
заменяя значение. Так, верно найденные формулы типа "большевик", "враг
народа" - определили развитие истории куда в большей степени, чем
идеологические посылки коммунизма.
Ощущение заката цивилизации пытались обосновать всевозможными
теориями - от загнивания капитализма до истощения творческой потенции.
Обнищание масс, обогащение масс, уничтожение аристократии, упадок
демократии, усиление власти, расцвет анархии... Все эти взаимоисключающие
причины вполне убедительно говорят о закате нашего мира. И ни одна из них не
может окончательно разрешить проблему величайшего и всеобщего декаданса, в
котором нам предстоит прожить этот век - век безверия, век ложной веры или
век, веру победивший. Все более очевидным становится лишь то, что нынешнее
поколение рождено с ощущением кризиса.
Главный симптом этой смертельной болезни - недоверие к слову. И даже
более того - боязнь слова и ненависть к нему. С тех пор, как слово перестает
быть знаком идеологии, оно превращается в грозную опасность, подменяющую
смысл бессмыслицей. Слово стало врагом, который тем страшней, чем легче он
принимает обличие друга. Недоверие к слову (на языке философов - мисология)
распространилось на все области человеческой деятельности и заразило своим
антигуманитарным духом цивилизацию.
Люди, переставшие верить в возможность идеологического осмысления
жизни, не верят и в традиционные институты, создающие идеологические формы
мира. Например, в политику. От года к году падает число избирателей в
демократических странах. Все менее глобальными и целенаправленными
становятся политические программы президентов. Все меньше становится
доктрин, согласно которым общество должно двигаться к своему светлому
будущему или возвращаться к заветам предков. Политика, теряя свое
телеологическое направление, превращаемся в науку выживания. Ее главной
целью становится достижение максимального комфорта при минимальных усилиях.
Конечно, среднему человеку такая политика обходится дешевле, чем
идеологически оправданные имперские планы. Но в своем новом качестве
политика перестает быть общим делом, которое определяло ее достижения на
всем протяжении цивилизации. Для сохранения статус-кво не нужна идеология.
Достаточно благоразумия и сознания собственной выгоды. Поэтому все меньше
людей ходят к избирательным урнам, предпочитая "большой" политике политику