"Фэй Уэлдон. Ожерелье от Булгари" - читать интересную книгу автора

Уолтер заметил, что так и есть. У самого ворота красотки висел ярлычок
со штрих-кодом, приколотый к оранжевому шелку. В отличие от Грейс, которая
была распустившейся розой, Дорис могла считаться ярким бутоном, какие мать
Уолтера иногда покупала в "Вул-вортсе". "Чтобы добавить цвета, - говорила
она. - Дешевые, но веселенькие. Им приходится так бороться за выживание, что
иногда они вырастают очень даже миленькими".

Дорис Дюбуа, повернувшись к Грейс, довольно громко прошипела: - Стерва!

- Ладно тебе, - шикнул Барли. - Давайте не будем устраивать сцен.
Неужели мы все не можем, наконец, успокоиться и остаться друзьями?

- Ты шутишь? - спросила Дорис Дюбуа.

- Ты спятил? - спросила Грейс Макнаб.

Тут подоспела леди Джулиет с маникюрными ножницами в руке и укоризненно
сказала:

- Бедняжка Грейс лишь хотела помочь!

И на глазах у всего зала и телевизионной команды, которая только что
подошла, чтобы заснять сюжет для программы "Жизнь Лондона", она срезала
ярлык с платья разъяренной Дорис и попыталась обратить все в шутку:

- Шестьсот фунтов! Это может пригодиться нашему фонду как вещь,
принадлежавшая Дорис Дюбуа.

- Раздеваться на публике она не будет, - заявил Барли, - но в принципе
я не возражаю. Продавайте!

И Дорис Дюбуа отправилась наверх, шипя и дымясь, чтобы переодеться в
джинсы и футболку, а платье выставили на аукцион. С одной стороны, она была
довольна: так поступали многие звезды Голливуда, и она полагала, что ее
славу люди оценят по достоинству. Но ей вовсе не хотелось расставаться с
платьем, к которому так подходило ее ожерелье от Булгари. Не понравилось ей
и то, как Барли встал на защиту своей бывшей жены. Но больше всего ей не
понравилось, как леди Джулиет выкрутила ей руки, пусть и в интересах
маленьких детей, чьи нужды надо уважать, во всяком случае, на публике. Не то
чтобы Дорис любила детей. Ничуточки. Но здесь было слишком много свидетелей,
чтобы можно было спорить с леди Джулиет. Но она еще отомстит.

Глава 11

Приобретя картину, я решительно не знала, что с ней делать. Я выписала
на нее чек, заполнила корешок и была очень горда собой. На протяжении многих
лет я предоставляла делать это Барли. Картина была выше меня и в два раза
шире. Позолоченная рама оказалась такой тяжелой, что я никак не могла не то
что сунуть ее под мышку, а даже приподнять.