"Эдгар Уоллес. Дюссельдорфский убийца" - читать интересную книгу автора

бутербродов, и я страшно голоден, но... видите, к нам приехала важная
персона из Берлина... видите...
К дому подъехал большой черный автомобиль, забрызганный грязью. Мяч и
Рут Корнер стояли так близко от него, что видели, как открылась дверца и на
панель вышел высокий бледный человек.
Рут невольно обратила внимание на его глаза: печальный,
задумчиво-усталый взгляд и вместе с тем стальной, холодный блеск
пронизывающих зрачков.
- Видите, - прошептал неутомимый Мяч, - знаменитость из Берлина... Фон
Горн... стал сыщиком по призванию и семейной традиции. Потом получил
наследство и занялся литературой. Теперь снова вернулся к прежней работе. Не
человек, а дьявол... железные нервы. В английском Скотленд-Ярде его прозвали
Усталым Сердцем, когда он помогал им разыскивать одного интернационального
преступника. Его теперь прислали к нам из Берлина в качестве верховного
комиссара. И в первую очередь он разнесет меня за мои бутерброды и
выбалтывание служебных тайн.
Рут, улыбаясь, простилась со своим другом. Мяч часто приходил к ней в
редакцию и забавлял своей болтовней. Несмотря на неподходящую, казалось, для
его профессии фигуру, и излишнюю словоохотливость, он был дельным работником
и пользовался всеобщими симпатиями, даже... в преступном мире.
Рут медленно шла по дороге в редакцию.
Усталое Сердце - какое странное прозвище. И какой грустный и тяжелый
взгляд у этого Горна.
В репортерской она сдала подробный отчет обо всем виденном и слышанном
и со вздохом сожаления уселась за перевод криминального романа для
следующего номера газеты. Дюссельдорфские обыватели ничем, кроме убийств, не
могли теперь интересоваться; какое им было дело до Усталого Сердца и
черноглазой девушки, выстукивавшей на машинке очередную сенсационную главу.
В просторном кабинете начальника полиции происходило совещание.
Прибывший комиссар сидел в стороне от остальных, как будто все происходящее
его совершенно не касалось, задумчиво подперев голову рукой, изучая рисунок
обоев, рассеянно посматривая на окружающих и изредка, вставляя свои
замечания.
Докладывал шеф полиции, обращаясь преимущественно ко вновь прибывшему.
- Мы ничего не можем сделать с охватившей город паникой. Многие
серьезные, рассудительные люди уезжают из Дюссельдорфа или отправляют отсюда
свои семьи. Я не говорю уже о том, что многие избегают выходить вечером на
улицу, а женщин не отпускают без провожатых. Случаи нападения с целью
грабежа происходят чаще, чем это было до сих пор. Они, конечно, не имеют
никакого отношения к маньяку-убийце, но нередко совершающие их люди
пользуются для запугивания жертвы его именем. Слухи достигли небывалых
размеров. Все подозревают друг друга, и мне пришлось уже произвести ряд
самых бессмысленных обысков и арестов, чтобы не вызвать самосуда разъяренной
толпы.
- Все же некоторые аресты оказались полезными, - вставил вполголоса
Мяч.
- А именно? - встрепенулся главный комиссар, окинув маленькую
толстенькую фигуру инспектора пытливым взглядом.
- Я хотел сказать... всеми уважаемый доктор, Миллер... спирит и ученый.
Он не только не обиделся на арест, но... даже дал очень ценные указания.