"Мария Илларионовна Васильчикова. Берлинский дневник (1940-1945) " - читать интересную книгу автора

Мария Илларионовна Васильчикова


Берлинский дневник (1940-1945)

"Бывают времена, когда торжествует безумие.
Тогда головы секут самым благородным..."

Альбрехт Хаусхофер.

Сонеты из Моабита. Спутники


Предисловие

Автор этого дневника, Мария Илларионовна Васильчикова (по прозвищу
"Мисси") родилась 11 января 1917 года в Петербурге и скончалась от лейкемии
12 августа 1978 года в Лондоне.
Она была четвертым по счету ребенком в семье из пяти детей и третьей
дочерью бывшего члена Государственной Думы IV созыва князя Иллариона
Сергеевича Васильчикова и его супруги Лидии Леонидовны, урожденной княжны
Вяземской.
Род Васильчиковых происходит от Толстых, от которых он отделился в XV
веке. По преданию, родоначальником их был некий "Индрис", прибывший на Русь
с сыновьями и дружиной "из Земли кесаревой" в середине XIV века и ставший
боярином князей Черниговских. Его потомки переселились в Москву и с тех пор
были боярами, сперва у великих князей, а потом царей Московских; последующие
поколения Васильчиковых стали дипломатами, военачальниками, общественными
деятелями и государственными людьми у императоров Российских.
Мисси покинула Россию с семьей весною 1919 года, и она росла беженкой в
Германии, во Франции и в Литве, тогда еще независимой. Русские беженцы
рассеялись по всему миру, но Франция, где Мисси провела свою молодость и
училась, была перед последней войной несомненно центром общественной и
культурной жизни русской эмиграции. И, несмотря на материальные лишения
вследствие мирового экономического кризиса и массовой безработицы (первыми
жертвами которых неизбежно становились иностранцы), эта жизнь била ключом. А
так как в Советском Союзе, где царило большевистское лихолетье, бушевала
волна культурного варварства, русская эмиграция имела основание считать себя
носителем и хранителем того лучшего, что в прошлом дала их Родина.
Хотя, как и большинство русских беженцев, Мисси искренно полюбила
культуру тех стран, куда ее бросала судьба, и хотя у нее был всю жизнь
обширный круг друзей всех национальностей и она подолгу проживала то тут, то
там, никогда она и не помышляла об ассимиляции и не отреклась от семейных
традиций, так тесно связанных с Россией и русской культурой.
Сначала в Баден-Бадене, а затем в Париже она немедленно находила
русских родственников и друзей, слышала постоянно русскую речь, молилась в
русских православных храмах, справляла русские праздники, посещала русские
спектакли и концерты и, позже, собрания, участвовала в русских любительских
вечерах. Иными словами, она постоянно подвергалась влиянию той "русскости",
проявление которой даже у тех, кто родился и вырос за рубежом, так поражает