"Лев Василевский. По следам случайной встречи " - читать интересную книгу автора

забывались. Так в этот яркий, солнечный день проехали они Агилас, Альмерию,
Малагу, Эстепону, Сан Роке и много других небольших приморских городков и
поздно вечером прибыли в Альхесирас. Ночь они провели в маленьком уютном
отеле, а утром на пароходе-пароме, курсировавшем между Альхесирасом и
Сеутой, переправились через Гибралтарский пролив. Так они оказались в
Испанском Марокко. От Сеуты до Тетуана, конечного пункта их пути, оставалось
проехать еще тридцать восемь километров.
Тетуан - небольшой городок и порт на реке Мартин в десяти километрах от
берега моря. В нем находился передовой гарнизон испанской армии. Дальше
начинались горы Атласа - обширная зона действия восставших против испанского
владычества барберских племен рифов и кабилов.
Гарнизон Тетуана состоял в основном из нескольких бандер иностранного
легиона, навербованного из уголовников, бежавших из разных стран мира.
Вступление в иностранный легион давало этим людям возможность скрыться от
правосудия своих стран, таким путем прикрыть совершенные ими там
преступления и появиться в мире уже под новыми, вымышленными именами.
Условия, на которых Крыгин и Рагозин вступали в испанские вооруженные
силы, были такими же, как и для всех поступавших в иностранный легион:
давалась подписка на пять лет. После этого срока они становились
полноправными подданными испанского короля, конечно, в том случае, если
оставались живы.

Война в Марокко шла уже на протяжении почти десяти лет. Оказавшись в
Тетуане, на базе гидроавиации, оба офицера бывшего российского флота
превратились в обычных наемников, которым было безразлично, за что воевать и
на чьей стороне. Тем не менее они попали в привычную им военную обстановку.
Они знали себе цену, быстро ориентировались в окружающей среде и были
уверены, что их богатый боевой опыт будет оценен по заслугам. За их плечами
был шестилетний опыт войны, из них - три года против Германии, обладавшей
сильной авиацией. Здесь же, у марокканских повстанцев, авиации вообще не
было. В отношении своего авиационного и военного опыта Крыгин и Рагозин,
наверное, были равны. Во всем же остальном, как и во внешности, значительно
отличались друг от друга, короче говоря, были очень разными людьми.
Во внешности Михаила Крыгина не было ничего типичного для казака с
Дона. Среднего роста, широкий в плечах, шатен, он, пожалуй, производил
впечатление северянина. Большой чистый лоб, открытый взгляд серых, порой
грустных глаз, слегка округлое лицо с небольшим носом и плотно сжатые губы
решительного рта делали его лицо привлекательным. В общении с людьми Крыгин
проявлял доброжелательность и терпение, умел выслушать собеседника, был
немногословен. Военная служба, начатая в кадетских корпусах с детских лет,
выработала в нем выправку, которую уж ничто не могло искоренить. В нем с
первого взгляда угадывался военный человек.
Только по военной выправке Михаил Крыгин и Николай Рагозин имели
сходство, в остальном - они были слишком разными людьми. Сухощавый Рагозин с
первого взгляда производил впечатление высокомерного человека. Выше среднего
роста, с гладко прилизанными русыми волосами, тонкими чертами лица, слегка
орлиным носом с нервными, широкими ноздрями. Его темные, всегда немного
прищуренные глаза и презрительно опущенные края рта придавали его лицу злое
выражение, которое не стиралось даже улыбкой. Он был нетерпелив, но умел
держать себя в определенных рамках: сказывалось воспитание. В общении с