"Оливия Уэдсли. Пламя" - читать интересную книгу автора

в кресло и, закурив другую папиросу, стал терпеливо ждать, когда Роберт
проснется.
Глядя на него, потонувшего в глубоком кресле, маленького, худощавого,
ниже среднего ростом, было трудно представить себе, что он представлял одну
из наиболее громких фамилий Франции.
Эта мысль часто казалась ему самому цинически забавной.
- Странно, не правда ли, - говорил он Роберту на своем прекрасном
английском языке, - что такой жалкий мешок костей, как я, представляет собой
последнюю линию семьи, которая славилась своей красотой? Смеялся верно,
Господь Бог, когда сотворил меня.
Он жил очень уединенной жизнью. Он не женился, несмотря на настойчивые
понуждения церкви.
- Время еще не ушло, - отвечал он, - к тому же я не хотел бы иметь
детей, а в этом случае несчастная жена моя была бы напрасно принесена в
жертву.
В своем доме в Париже он владел странной коллекцией. Он называл ее
"коллекцией дряни". Каждая из составляющих ее вещей была найдена им самим, и
каждая вещь была памятью о чьей-нибудь спасенной жизни.
В беднейших кварталах Парижа его маленькая хромая фигура была хорошо
известна. Там и была собрана эта коллекция. Он все-таки делал несказанно
много добра. Каждый кандидат в самоубийцы, который или которая оставили свой
след в его коллекции, не только были им спасены, но и после пользовались его
поддержкой, пока не становились на ноги и не находили своего счастья. Он сам
перенес многое и понимал, как и в чем страдают другие.
Для окружающих он был "странным чудаком де Солном, страшно богатым, но
абсолютно без жизни и радости в душе".
Случай столкнул с ним Роберта. Де Солн не был в то время в его кругу,
пока, бродя ночью по Монмартру, Роберт не встретил этого маленького
человека, измученного и обессиленного, и тот не подошел и не стал умолять
его о помощи.
Они вместе подняли какую-то девушку и, наняв кеб, де Солн не
задумываясь предложил сесть Роберту.
Роберт никогда не мог забыть этой поездки, нежности и заботливости
маленького человека по отношению к девушке, которая даже в бреду говорила
всякие гадости. Еще меньше мог он забыть, как он вошел в дом де Солна.
Роберт, конечно, видел много прекрасных домов, но никогда не видел
ничего подобного дому де Солна, маленького хромого человека, который помогал
лакею поднять девушку и перенести ее в спальню. Освободившись, он вернулся к
Роберту и совершенно просто стал выражать ему свою благодарность. После
этого их дружба продолжалась. Это было чем-то вроде дружбы маленького
фокстерьера к большому сенбернару. Роберт стал смотреть за де Солном, он
учил его радости жизни. Он сам, вероятно, не представлял себе, как он
привязался к де Солну, пока однажды тот не заболел и был близок к смерти.
Тогда он понял.
Сознание, что можешь потерять друга, есть лучший способ испытать,
насколько любишь его.
Когда де Солн, слабо борясь, вернулся к жизни, он нашел Роберта
терпеливо сидящим у своей постели.
- Сегодня скачки в Лоншане, - слабо выговорил он, зная, как страстно
любит Роберт спорт.