"Маргарет Уэйс и Трейси Хикмэн. Час близнецов (Трилогия легенд-1)" - читать интересную книгу автора

поднимаясь и широкими шагами направляясь к дверям комнаты. - Позвоните в звонок
и вызовите Бертрема, когда надумаете уходить. Прощай, Посвященная Паладайна.
Прощай... дружище.
Астинус открыл дверь и впустил в комнату мирную тишину библиотеки, которая
словно обдала разгоряченную Крисанию приятной освежающей прохладой.
Почувствовав, что самообладание возвращается к ней, она успокоилась и выпустила
из руки медальон. Церемонно поклонившись вслед Астинусу, она заметила, что и
маг сделал то же самое. Дверь за хронистом затворилась, и они остались вдвоем.
Некоторое время оба молчали. Наконец Крисания почувствовала, что тело ее
вновь наполнено силой Паладайна, и повернулась к Рейстлину.
- Признаться, я совершенно забыла, что именно ты и те, кто был тогда с
тобой, отвоевали священные Диски. Конечно же, ты читал, что на них написано. Но
как бы мне ни хотелось поговорить с тобой об этом, я вынуждена попросить, чтобы
впредь, какие бы дела нас ни связывали, Рейстлин Маджере, ты говорил об
Элистане с уважением. Он...
Она замолчала, потому что в этот момент худое тело мага изогнулось, словно
сведенное судорогой.
Приступ жесточайшего кашля разорвал ему грудь, и, захлебываясь им,
Рейстлин Маджере жадно хватал ртом воздух. Его шатало так сильно, что, не будь
с ним посоха, он, казалось, непременно бы упал. Позабыв о своей вражде,
Крисания машинально протянула вперед руки и, обхватив мага за плечи, прошептала
целительную молитву. Ладони ее чувствовали мягкое тепло его одежд. Но не
только. Тело Рейстлина судорожно вздрагивало, и Крисания почти физически
ощущала терзавшую его боль. Сердце ее наполнилось состраданием и скорбью.
Однако Рейстлин резко отстранил руки Крисании. Кашель его понемногу утих,
а когда к нему вернулась способность свободно дышать, Рейстлин насмешливо
поглядел на жрицу.
- Не трать на меня своих молитв, праведная дочь Паладайна, - сказал он и,
вытащив из кармана чистую тряпицу, отер ею губы. Когда он отнял платок,
Крисания увидела на нем алые пятна крови. - Моя болезнь неизлечима. Это жертва,
цена, которую я заплатил за свою волшебную силу.
- Не понимаю... - пробормотала Крисания. При воспоминании о прикосновении
к теплым плечам мага пальцы ее непроизвольно шевельнулись, и она поспешно
спрятала. руки за спину.
- Вот как? - язвительно удивился маг и так взглянул на нее своими желтыми
глазами, словно намеревался прочитать самые сокровенные ее мысли. - А какова
была цена, которую ты заплатила за свое могущество?
На щеках жрицы заиграл легкий румянец, едва заметный в свете слабеющего
пламени камина. Встревоженная властным вторжением мага в самые потаенные
глубины своего естества, Крисания отвернулась к окну. Над Палантасом сгустилась
ночь. Серебряная луна Солинари повисла в небе тонким серпом. Красная луна -
близнец Солинари - еще не взошла. Черная луна... "Где она? - неожиданно
задумалась Крисания. - Неужели он ее видит?"
- Я должен идти, - хрипло сказал Рейстлин. - После приступов я становлюсь
слаб, точно младенец. Мне нужно отдохнуть.
- Конечно. - Крисания ощутила, как к ней возвращаются спокойствие и
уверенность в себе. Разобравшись со своими чувствами, она снова повернулась к
магу: - Благодарю тебя за то, что пришел...
- Но мы еще не закончили, - сказал Рейстлин. - Я был бы рад, если бы мне
удалось доказать, что опасения вашего бога безосновательны. Ради этого я