"Стенли Вейнбаум. Остров Протея (Высшая степень адаптации)" - читать интересную книгу автора

умерли, не родив детей. Наверное, мы тоже так сможем.

"Фортуна", скользила по зеленым волнам к северу, к Новой Зеландии.
Хэлбертон с тоской смотрел на тонкую полоску за кормой, в которую
превратился остров Остин.
- Бесполезно, Вэнс, - усмехнулся Карвер. - Вы не смогли бы
классифицировать эту флору и за сотню лет, а если бы и смогли, какой в том
смысл? В любом случае, там по одному экземпляру каждого вида.
- Я бы отдал два больших пальца и один средний за возможность
попробовать, - возразил Хэлбертон. - У тебя было целых три дня, а могло
быть и больше, если бы ты не ранил Маллоа. Они бы ушли прямехонько домой на
Чатамы, но из-за раны им пришлось повернуть на Маккуэри.
- Значит, удачный был выстрел. Ваш костер отпугнул всех кошек.
- Ты все-таки называешь их кошками?
- Конечно. И если ты как следует задумаешься над моим рассказом, ты
поймешь почему. Поначалу весь остров казался мне безумным. Ни одного
устойчивого вида - лишь единичные экземпляры. Я пребывал в недоумении, пока
не встретил Лилит. Тут я заметил, что она отличает по запаху съедобные
плоды от ядовитых. Кошкообразного зверя, которого я подстрелил, она
обнюхала и решила съесть, потому что он - враг, но собачьих, которых я
убил, она не тронула, потому что они были из ее стаи.
- Так что же? - нахмурился Хэлбертон.
- Запах - результат деятельности специальных секреторных желез. Именно
тогда я начал подозревать, что физиология всех живых организмов на острове
Остин такова же, какова она повсюду. Изменена всего лишь внешняя форма.
Понятно?
- Ничуть.
- Сейчас поймешь. Ты, разумеется, помнишь, что такое хромосомы? Это
носители наследственности. Человек имеет сорок восемь хромосом, которые
получает по двадцать четыре от каждого родителя.
- Столько же, - вставил Хэлбертон, - и у помидора.
- Да, но сорок восемь хромосом помидора несут другую наследственность,
иначе можно было бы скрестить человека с помидором. Но в хромосомах заложен
не только "генеральный план" организма, но и все индивидуальные вариации.
Например, за цвет глаз отвечает один из генов в третьей паре хромосом.
- Все это мне известно. Переходи прямо к Амброзу Каллану и его
записной книжке.
- К этому я и веду. Набор этих вариаций довольно ограничен. Никто,
например, никогда не видел человека, обладающего волосами небесно-голубого
цвета.
- Никто такого и не хочет! - воскликнул Хэлбертон.
- И это потому, - продолжал Карвер, - что в человеческих хромосомах
отсутствуют детерминанты, несущие небесно-голубую окраску волос. Но - и вот
тут-то мы подходим к идее Каллана - предположим, мы могли бы увеличить
количество хромосом. Что тогда? У человека ли, у помидора ли, вместо сорока
восьми было бы четыреста восемьдесят, а возможное число вариаций выросло бы
в десять раз. Например, рост может достигать двадцати пяти футов! А по
форме человек может напоминать все, что угодно. То есть почти все в
пределах класса млекопитающих. А уж по интеллекту... - он задумчиво умолк.
- Но каким образом, - вставил Хэлбертон, - Каллан предлагал оснастить