"Энгус Уэллс. Запретная Магия ("Войны богов" #1) " - читать интересную книгу автора

только и ждущих подходящего момента, чтобы низложить род ден Каринфов. А я
не намерен вкладывать им в руки оружие борьбы с объявленным наследником.
- Каландрилл не способен на предательство, - пробормотал Гому - Он
любит книги, это верно, но он не предатель.
Домм сердито рубанул рукой воздух, и в темноте что-то зашипело.
- Да, по своей воле он не предаст, - согласился он, - но он витает так
высоко в облаках, что им запросто могут воспользоваться нечистоплотные
злоумышленники.
- Боюсь, домм недооценивает его, - отважился Гомус.
Билаф сердито фыркнул, и колдун неодобрительно улыбнулся.
- Но хоть он и тряпка, мне бы не хотелось, чтобы его убили, - продолжал
домм. - Они с братом явно недолюбливают друг друга, и если вдруг Тобиас
разглядит в нем угрозу, не исключаю возможности, что он прибегнет к услугам
чайпаку.
- Верно, - пробормотал Гомус, согласно кивая головой.
- А какая угроза от священника? - продолжал Билаф. - Посвятив себя
Дере, он будет вынужден отказаться от земных привязанностей.
- Включая и книги, - заметил Гомус и нахмурился. - А как с женитьбой,
господин Билаф? Ведь у него, наверное, есть какие-то мысли.
- Он вздыхает по Надаме ден Эквин. Детская любовь, не больше. У меня
другие планы относительно этой девицы. Она нравится Тобиасу, и небезответно.
Я поженю их и породню ден Эквинов с ден Каринфами.
- Мудрое решение, - похвалил Гомус; Билаф хмыкнул, растянув толстые
губы в кислой ухмылке.
- Мудрые решения - это те, что обеспечивают кровное родство, мудрец.
Если Тобиас породнится с ден Эквинами, то власти его никто уже не будет
угрожать.
- И ты хочешь услышать, что по этому поводу говорит оракул? - спросил
Гомус.
- Я хочу знать мнение духов, - кивнул Билаф.
- Твоя воля для меня закон, - сказал Гомус.
- Именно, - подтвердил Билаф, вытирая слезящиеся от вонючего дыма
глаза.
Колдун занялся приготовлениями к исполнению своего оккультного долга. С
полки он достал почерневший огарок свечи; из запертого сундука - зеленый
нефритовый фиал, а из ящика - кусок красного мела. Расчистив на
загроможденном столе место, он положил на него побелевший череп, нарисовал
круг мелом, а по окружности нанес мелкие символы, которые обвел еще одним
кругом, более жирным, чем первый. Откупорив фиал, он взял щепотку порошка и
посыпал его на оскаленные зубы и в пустые глазницы черепа. Поставив на череп
свечу, он зажег ее от факела.
Свеча загорелась слабым зеленым мерцающим светом. Гомус начал водить
ладонями по пламени, что-то тихо бормоча. Свеча таяла, и блестящий черный
стеарин капал на кости черепа. Когда первые капли достигли глазниц и
челюстей, те вдруг озарились бледным красным светом, словно внутри черепа
вспыхнул огонь.
- Повелитель Билаф ищет знамения, - зашептал колдун. - Слышите ли вы
его, мертвые?
- Я слышу.
Голос прозвучал как морская волна на пустынном берегу, как холодный