"Герберт Уэллс. Это было в каменном веке (Повесть)" - читать интересную книгу автора

было не под силу. Даже мамонт избегал его владений. И появление этих
существ привело его в недоумение. Он заметил, что они по виду напоминают
обезьян и покрыты редкими волосами, наподобие молочных поросят.
- Обезьяна и молодая свинья, - сказал пещерный медведь, - должно
быть, недурно на вкус. Но это красное прыгающее чудище и черное, которое
прыгает вон там вместе с ним! Никогда в жизни я не видел ничего подобного!
Он медленно пошел к ним по краю обрыва, то и дело останавливаясь,
чтобы рассмотреть их получше и втянуть носом воздух: неприятный запах от
костра становился все сильнее. Две гиены были тоже так поглощены этим
зрелищем, что Энду, ступавший легко и мягко, подошел к ним вплотную,
прежде чем они его заметили. Они с виноватым видом шарахнулись в сторону и
кинулись бежать.
Описав кривую, они остановились шагах в ста от него и принялись
пронзительно завывать и осыпать его бранью, чтобы отплатить за свой испуг.
- Я-ха, - вопили они, - кто не может сам себе выкопать нору? Кто, как
свинья, ест корни? Я-ха!
У гиен уже в те времена были столь же дурные манеры, как и теперь.
- Кто станет отвечать гиене? - проворчал Энду, вглядываясь в них
сквозь туманную мглу и снова подходя к самому краю обрыва.
Уг-Ломи все еще продолжал рассказывать, костер догорал, и от кучи
тлевших листьев шел едкий дым.
Некоторое время Энду простоял на краю мелового обрыва, тяжело
переминаясь с ноги на ногу и покачивая головой; пасть его была раскрыта,
уши насторожены, ноздри большого черного носа втягивали в себя воздух. Он
был очень любопытен, этот пещерный медведь, куда любопытней нынешних
медведей. Вид мерцающего пламени, непонятные телодвижения человека, не
говоря уже о том, что человек вторгся в те места, где медведь считал себя
неограниченным владыкой, вызвали в нем предчувствие неведомых событий. В
ту ночь он выслеживал олененка - пещерный медведь охотился за самой разной
добычей, - но встреча с людьми отвлекла его.
- Я-ха, - визжали гиены у него за спиной. - Я-ха-ха!
При свете звезд Энду увидел на фоне серого склона холма уже три или
четыре тени кружащих на одном месте гиен. <Теперь они не отстанут от меня
всю ночь... пока я кого-нибудь не убью, - подумал Энду. - Грязные твари!>
И главным образом, чтобы досадить гиенам, он решил стеречь красное
мерцание на уступе, пока рассвет не прогонит это отребье в их логова.
Спустя некоторое время гиены исчезли, и он слышал, как они кричали и
хохотали, точно компания ночных гуляк, далеко в буковом лесу. Затем они
снова, крадучись, приблизились к нему. Он зевнул и двинулся вдоль обрыва,
но гиены затрусили за ним. Тогда он остановился и пошел обратно.
Была великолепная ночь, на небе сверкали бесчисленные звезды, те же
самые звезды, к которым привыкли мы, но не в тех созвездиях, ибо с тех пор
прошло столько времени, что звезды успели переменить свои места. По ту
сторону широкого луга, где с воем рыскали поджарые гиены с массивными
передними лапами, темнел буковый лес, а за ним, почти невидимые во мгле,
поднимались горы, - только снежные вершины, белые, холодные, четко
вырисовывались на ночном небе, тронутые первыми бликами еще не взошедшей
луны. Стояла всеобъемлющая тишина, лишь время от времени ее нарушал вой
гиен, да вдалеке у подножия гор трубили бредущие с юга слоны, и легкий
ветерок доносил сюда их перекличку. Внизу красное мерцание съежилось,