"Герберт Уэллс. Это было в каменном веке (Повесть)" - читать интересную книгу автора

перестало плясать и побагровело. Уг-Ломи окончил свой рассказ и готовился
ко сну, а Эвдена сидела, прислушиваясь к незнакомым голосам неведомых
зверей, и смотрела, как на востоке в темном небе забрезжила светлая
полоса, возвещая восход луны. Внизу вела свой неумолчный разговор река и
проходили неразличимые в темноте звери.
Постояв немного, медведь ушел, но через час возвратился. Затем, будто
ему неожиданно пришло что-то в голову, он повернул и двинулся вверх по
реке...
Ночь близилась к концу; Уг-Ломи спал. Поднялась ущербная луна и
озарила высокий белый обрыв бледным, неверным светом; ущелье, где бежала
река, оставалось в тени и стало как будто еще темнее. Наконец совсем
незаметно, крадучись, неслышными шагами, по пятам лунного света пришел
день. Эвдена взглянула на край обрыва над своей головой и второй раз и
третий. Нет, она ничего не заметила на фоне светлого неба, и все же у нее
возникло чувство, что там кто-то прячется. Костер становился все более
багровым, покрывался серым налетом пепла, и уже можно было различить
вертикальную струйку дыма над ним, а в дальних концах ущелья все, что
растворялось раньше во тьме, стало явственнее проступать в сером свете
рождающегося дня. Она незаметно задремала.
Внезапно Эвдена вскочила на ноги и, запрокинув голову, настороженно
стала оглядывать обрыв.
Она издала чуть слышный звук, и Уг-Ломи, который спал чутко, как
зверь, в тот же миг проснулся. Он схватил топор и бесшумно подошел к ней.
Еще только светало, весь мир был окутан черными и темно-серыми
тенями, и на небе еще замешкалась одна чуть видная звездочка. Уступ, на
котором они стояли, представлял собой небольшую, шагов шесть в ширину и
около двадцати в длину, покатую площадку; она поросла травой, и недалеко
от края к небу тянулся крошечный кустик зверобоя. Под ними белый обрыв
круто уходил вниз футов на пятьдесят, в заросли орешника, окаймлявшего
реку. Ниже по течению склон становился более пологим, и тощая травка
покрывала его до самого гребня. Над ними на сорок - пятьдесят футов мел,
как это обычно бывает, уходил вверх одной сплошной выпуклой массой, но
сбоку от уступа тянулась почти вертикальная трещина, поросшая чахлыми
кустами, цепляясь за которые Эвдена и Уг-Ломи поднимались и спускались с
уступа.
Они стояли, застыв, как вспугнутые олени, напряженно вглядываясь и
вслушиваясь. Сначала ничего не было слышно, потом из расселины донесся
шорох осыпающейся земли и потрескивание веток.
Уг-Ломи крепче сжал топор и подошел к краю площадки, так как
выпуклость склона над уступом заслоняла верхнюю часть трещины. И тут его
сердце замерло от страха, - он увидел огромного пещерного медведя, который
спускался, осторожно нащупывая плоской ступней точку опоры, и уже
находился на полпути до уступа. Он был обращен к Уг-Ломи задом; цепляясь
за выступы в скале и за кусты, медведь совсем распластался над обрывом, но
выглядел от этого ничуть не меньше. От блестящего кончика носа до
хвоста-огрызка он был длиной с целого льва и еще половину льва, длиной в
двух высоких людей. Он поглядывал через плечо, и от усилия, с которым ему
приходилось удерживать в равновесии свою тяжелую тушу, его огромная пасть
была широко разинута и язык вывалился наружу.
Он нащупал место, куда поставить лапу, и спустился еще на фут.