"Герберт Уэллс. Это было в каменном веке (Повесть)" - читать интересную книгу автора

трудились стервятники.) Охотники вели с собой Эвдену, раненую, в
кровоподтеках, но живую. Таков был странный приказ старухи привести ее
живой. <Эта добыча не для нас, она для Айи-Льва>. Руки Эвдены были стянуты
ремнями, как будто охотники захватили мужчину, а не слабую женщину;
слипшиеся от крови волосы падали ей на глаза, она еле держалась на ногах.
Охотники окружили ее со всех сторон, и время от времени Пожиратель Улиток,
получивший от нее свое прозвище, с хохотом бил ее ясеневым копьем. И
всякий раз он оглядывался через плечо, словно пугаясь собственной
смелости. Остальные тоже то и дело оглядывались, и все, кроме Эвдены,
очень спешили. Когда старуха их увидела, она громко закричала от радости.
Они заставили Эвдену перебираться через реку со связанными руками,
несмотря на быстрое течение, и когда она поскользнулась, старуха
завизжала, сперва со злорадством, потом от страха, что Эвдена утонет. А
когда Эвдену вытащили на берег, как ее ни били, она не могла встать. Так
они оставили ее сидеть там - ее ноги касались воды, глаза глядели в
пространство, а лицо оставалось неподвижным, что бы они ни говорили и ни
делали. Все племя, даже маленькая кудрявая Хаха, только-только начавшая
ходить, спустилось из становища к реке и стояло, во все глаза глядя на
Эвдену и на старуху, - так мы смотрели бы сейчас на какого-нибудь
диковинного раненого зверя и на того, кто его изловил.
Старуха сорвала с шеи Эвдены ожерелье и надела его на себя, - она
первой когда-то носила его. Потом она вцепилась Эвдене в волосы и,
выхватив у Сисса копье, изо всех сил стала ее бить. Излив свою злобу, она
пристально посмотрела девушке в лицо. Глаза Эвдены были закрыты, все черты
заострились, и лежала она так неподвижно, что на миг старуха испугалась,
не мертва ли она. Но тут ноздри Эвдены вздрогнули. Увидев это, старуха
захохотала и ударила ее по лицу, а потом отдала копье Сиссу и, отойдя в
сторону, принялась кричать и насмехаться над девушкой, как она одна это
умела.
Старуха знала слов больше, чем кто-либо в племени. И слушать ее было
страшно. Ее вопли и визг казались совсем бессвязными, и в гортанных
выкриках проскальзывала лишь слабая тень мысли. И все же Эвдена поняла,
что ее ожидает, - узнала про Льва и про муки, которые он ей причинит.
- А Уг-Ломи! Ха-ха! Уг-Ломи убит?
И тут глаза Эвдены раскрылись, она приподнялась и села, и спокойно
посмотрела прямо в глаза старухи.
- Нет, - медленно выговорила она, как бы пытаясь что-то припомнить. -
Я не видела моего Уг-Ломи убитым. Я не видела моего Уг-Ломи убитым.
- Скажите ей! - закричала старуха. - Скажи ей тот, кто его убил.
Скажи, как был убит Уг-Ломи.
Она переводила взгляд с одного мужчины на другого, а вслед за ней и
остальные женщины и дети.
Ей никто не ответил. Они стояли, пристыженно, понурившись.
- Скажите ей, - повторила старуха.
Мужчины переглянулись.
Лицо Эвдены озарилось радостью.
- Скажите ей, - сказала она. - Скажите ей, могучие охотники! Скажите,
как был убит Уг-Ломи.
Старуха, размахнувшись, ударила Эвдену по губам.
- Мы не могли найти Уг-Ломи, - пробормотал Сисс-Следопыт. - Кто