"Герберт Уэллс. Замечательный случай с глазами Дэвидсона." - читать интересную книгу автора

- Он уже видит свой палец, Беллоуз! - в восторге сообщил мне старик,
надевая пальто, и слезы показались у него на глазах. - Есть надежда на
выздоровление.
Я бросился к Дэвидсону. Он держал перед глазами книжку и слабо
смеялся.
- Вот чудеса! - сказал он. - Что-то похожее на пятно. - И он показал
пальцем. - Я по-прежнему на скалах; пингвины по-прежнему ковыляют и возятся
вокруг; по временам появляется даже кит, и только темнота мешает мне
разглядеть его как следует. Но положите что-нибудь вот сюда, и я увижу -
плохо, неясно, какими-то клочками, но все-таки увижу, - правда, не предмет,
но бледную тень предмета. Я заметил это сегодня утром, когда меня одевали.
Как будто в этом фантастическом мире образовалась дыра. Вот, положите свою
руку рядом с моей. Нет, не сюда. Ну, конечно, я вижу ее. Ваш большой палец
и край манжеты. Ваша рука встала на темнеющем небе, как привидение; и тут
же, возле нее, какое-то созвездие в форме креста.
С этого дня Дэвидсон начал выздоравливать. О перемене в своем
состоянии он рассказывал очень убедительно. Мир его видений как будто
постепенно линял, становился все призрачнее, в нем появлялись какие-то щели
и просветы, и Дэвидсон начинал смутно различать сквозь них окружающую
действительность. Просветы ширились, их становилось все больше, они
сливались, и скоро только несколько пятен заслоняли видимый мир от его
глаз. Он мог опять вставать, одеваться и двигаться без посторонней помощи,
опять стал есть, читать, курить и вообще вести себя, как нормальный
человек. Сперва ему сильно мешала двойственность впечатлений, наползающих
одно на другое, как картинки волшебного фонаря, но вскоре он научился
отличать призрачные от настоящих.
Сначала это его радовало; казалось, он думал только о том, чтобы
окончательно выздороветь, и охотно прибегал для этого к разным упражнениям
и укрепляющим средствам. Но когда его странный остров стал таять. У него
перед глазами, он вдруг очень заинтересовался им. Ему особенно хотелось еще
раз погрузиться на морское дно, и он стал проводить целые дни в блужданиях
по низко расположенным кварталам Лондона в надежде натолкнуться на тот
обломок судна, который он тогда видел. Дневной свет действовал на него так
сильно, что уничтожал все являющееся в видениях. Зато ночью, в темной
комнате, он опять видел скалы и белых подтеках и жирных пингвинов,
ковыляющих вокруг него. Но и эти видения становились все призрачнее и
наконец, вскоре после его женитьбы на моей сестре, совсем исчезли.
Но самое любопытное впереди. Через два года после этой истории я
как-то обедал у Дэвидсонов. После обеда к ним пришел один знакомый по
фамилии Аткинс. Это был лейтенант королевского флота, человек
любознательный и большой говорун. Он был в приятельских отношениях с моим
зятем, а через какой-нибудь час подружился и со мной. Оказалось, что он
жених двоюродной сестры Дэвидсона, и вышло так, что он вынул небольшой
карманный альбом, чтобы показать фотографическую карточку своей невесты.
- Кстати, - сказал он, - вот снимок нашего старого "Фальмара".
Дэвидсон бросил взгляд на карточку. Вдруг он вспыхнул.
- Боже мой! - воскликнул он. - Я готов поклясться...
- В чем? - спросил Аткинс.
- Что уже видел это судно.
- Сомневаюсь. Оно уже шесть лет плавает в южных морях. А до тех пор...