"Герберт Уэллс. В дни кометы" - читать интересную книгу автора

- Я пишу, - сказал он.
- Об этом?
- О Перемене.
Я сел. Кресло было очень удобное, свет падал сбоку.
- Если бы вы прочли... - начал он.
- Это объяснит мне? - спросил я, указывая на рукопись.
- Объяснит, - ответил он и, все еще глядя на меня, потянулся за новым,
чистым листом бумаги.
Я окинул взглядом комнату, потом посмотрел на столик. На одной из
стопок очень ясно выделялась цифра "1", и я взял ее, улыбнувшись в ответ
на дружелюбный взгляд старика.
- Отлично! - сказал я, вдруг почувствовав себя легко и свободно.
Он кивнул мне и снова стал писать, а я с некоторым недоверием и
любопытством раскрыл рукопись.
Вот эта история, написанная жизнерадостным, неутомимым стариком в его
уютной башне.




ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. КОМЕТА


1. ПЫЛЬ В МИРЕ ТЕНЕЙ

Я решил описать Великую Перемену, так как она повлияла на мою жизнь и
на жизнь немногих близких мне людей, и делаю это главным образом для
собственного удовольствия.
Давным-давно, еще в дни моей суровой и несчастной юности, хотелось мне
написать какую-нибудь книгу. Скрипеть пером втайне от всех и мечтать о
славе писателя было для меня большим утешением, и я очень интересовался
литературным миром и жизнью литераторов. Даже и сейчас, среди довольства и
покоя, я рад тому, что у меня есть время и возможность хоть частично
осуществить свои юношеские безнадежные мечты. Но одно это вряд ли
заставило бы меня сесть за письменный стол в современном мире, где так
много живого и интересного дела даже для стариков. Я считаю, что такое
обозрение моего прошлого необходимо для того, чтобы яснее понимать
настоящее. Уходящие годы заставляют наконец оглянуться на прошлое; для
семидесятилетнего человека события его былой молодости имеют гораздо
больше значения, чем для сорокалетнего. А я уже утерял связь со своей
молодостью. Старая жизнь кажется мне отрезанной от новой, кажется такой
чуждой и бессмысленной, что иногда я начинаю сомневаться, была ли она
вообще. Из-памяти стерлись поступки, здания, места. Еще на днях гуляя
после обеда по той местности, где когда-то пустые и мрачные окраины
Суотингли тянулись к Литу, я вдруг остановился и невольно "просил себя:
"Неужели здесь, на этом самом месте, среди бурьяна, отбросов и черепков
старой посуды, я украдкой заряжал свой револьвер для убийства? Полно, было
ли это действительно в моей жизни? Неужели у меня могли возникнуть такие
мысли и намерения? Может быть, это только страшный ночной кошмар,
примешавшийся к моим воспоминаниям о прошлой жизни? Наверное, у многих еще