"Марта Уэллс. Колесо Бесконечности" - читать интересную книгу автора

собираются вместе и бросают жребий - кто будет его Голосом. Символ
Карающего вырезают у порога каждой двери каждого храма - чтобы отпугнуть
других демонов.
Последнее было необъяснимо, но вполне в духе Кошана, а потому скорее
всего соответствовало действительности. Риан набрал в легкие воздуха, чтобы
продолжать расспросы, но издалека донесся голос Маскелль:
- Растим, мы не можем здесь оставаться. Женщина стояла у полупогасшего
костра, сложив руки на груди и глядя во тьму.
- Этого я и боялся, - пробормотал Растим и двинулся к ней.
Маскелль нетерпеливо отбросила с лица черные волосы, и в свете костра
Риан заметил зигзаги и петли кошанской татуировки у нее на лбу.
- Мы должны сегодня же ночью добраться до Илсат Кео, - сказала
Маскелль. - Иначе у нас будут новые неприятности.
- Что от этого пользы? - покачал толовой Растим. - Там будет так же
плохо, как и здесь.
- Только не там. Илсат Кео - храм Карающего.
- Ох... - прошептал Растим, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.
Риан заметил, что возможное обращение к защите Карающего совсем не
оставляет того равнодушным, как маленький актер пытался изобразить это
раньше. Возможно, ариаденцы все же больше верили в демоническую природу
Карающего...
Маскелль посмотрела на затянутое облаками небо.
- Когда выедем на дорогу, перенесите тело в мой фургон.
С ворчанием, хотя и не слишком громким, актеры начали собираться в
дорогу. Они явно так боялись проклятой куклы, что Риан понял: та делала
вещи и похуже, чем просто выйти на сцену во время представления или
постучать в стенку ящика. Из них всех только Растим обнаруживал признаки
страха перед посещением храма Карающего; правда, остальные, похоже, мало
что знали о Кошане. Как и сам Риан...
До того как он переправился через реку, Риан избегал заходить в любые
селения, опасаясь охотников, которых наследник владетеля мог послать даже в
земли Империи. Однажды ночью, вскоре после того как он пересек границу, он
набрел на маленький заброшенный храм. Из-за проливного дождя и усталости
Риан рискнул переночевать на каменном полу под взглядами сотен лиц,
высеченных на стенах. Утром он заметил то, что изнеможение и темнота
помешали ему увидеть ночью: храм был безлюден, но чисто выметен; на полу не
было ни помета птиц, ни даже опавших листьев. Риан понял, что здание вовсе
не заброшено, и поспешил покинуть его, чтобы не повстречаться с кошанским
монахом-отшельником, заботящимся о храме.
Помогая ариаденцам запрягать быков, Риан следил за стражниками,
которые, в свою очередь, следили за актерами. Хозяин пристани в халате
вышел на балкон и недовольно посмотрел на отъезжающих, но никто не
попытался им помещать. То ли стражникам не хотелось заниматься проблемой,
которая с отбытием труппы разрешалась сама собой, то ли хозяин пристани
опасался нового столкновения с Маскелль. Из болтовни рыбаков, которую
слышал Риан, было ясно: все считают, что в первый раз победа осталась за
ней. Как только караван покинул площадку перед пристанью, фургон Маскелль,
которым правила старая Мали, выехал вперед. Было так темно, что, хоть на
каждом фургоне и висел фонарь, ариаденцу по имени Фирак пришлось идти перед
упряжкой, освещая дорогу факелом. Ветер стих, на джунгли опустилась