"Патриция Вентворт. Серая маска " - читать интересную книгу автора

чувство, что менять здесь что-либо - кощунство. Постелить розовый ковер,
оклеить панели белыми обоями, чтобы закрыть темное дерево,- это все равно
что смеяться в церкви. Глупо, конечно...
Она утешилась, съев вкусную конфетку,- внутри оказалась нуга. Диван,
на котором она сидела, был похож на мебель из погребальной пирамиды - весь
в пурпуре, золоте и серебре.
"Интересно, пойдет ли мне черное? Некоторых оно портит до безобразия.
Но тот дурак, который приходил на именины вместе с де Шовиньи, сказал, что
я должна носить черное, он сказал, что оно мне будет очень к лицу. Говорят,
блондинки в черном выглядят лучше, чем во всем остальном. Но хорошо
выглядеть в черном - скучно до безобразия".
Мисс Стандинг открыла маленькую кожаную косметичку, лежащую рядом с
коробкой конфет, вынула из нее зеркальце и пудреницу и припудрила носик.
Зеркальце всегда оказывало на нее благотворное действие. Ну как можно
выглядеть несчастной, если в зеркале видишь щечки - кровь с молоком,
золотистые вьющиеся волосы и большие голубые глаза, которые, представьте
себе, больше и голубее, чем у других знакомых девушек.
Глаза у Маргот Стандинг были в самом деле примечательные. Их
бледно-голубой цвет мог бы испортить весь ее облик, если бы не длинные
черные ресницы. Но контраст между темными ресницами и бледными, но
светящимися глазами придавал довольно заурядному хорошенькому личику налет
экзотической красоты. У нее был средний вес и пухленькая фигурка, но она
владела врожденным искусством принимать грациозные позы. Синяя шерстяная
юбка в складку и белый джемпер выглядели скромно, без претензий. Но джемпер
был связан из самой мягкой ангорки, а юбка сшита в известном парижском доме
моды.
Открылась дверь в дальнем конце комнаты. Вильям, самый тупой из всех
лакеев, что-то невнятно пробормотал, и мистер Джеймс Хейл прошествовал по
персидскому ковру к Маргот. Раньше она с ним не встречалась. Он был
нотариусом отца, и одно это наводило скуку. Но она подумала, что он даже
еще скучнее - такой негнущийся, такой высокий, узкий в плечах, и к тому же
безбровый. Она даже охнула про себя и поднялась ему навстречу.
Рука мистера Хейла была рыхлой и холодной. Он сказал: "Здравствуйте,
мисс Стандинг" - и прочистил горло. Маргот села, мистер Хейл тоже сел.
Наступило молчание, во время которого нотариус положил на соседнее кресло
портфель и с важным видом открыл его.
Он поднял глаза и обнаружил у себя перед носом коробку конфет.
- Угощайтесь. Длинные - тверденькие, а кругленькие - просто мечта.
- Нет, благодарю вас,- сказал мистер Хейл.
Маргот взяла кругленькую. Она съела уже столько конфет, что для того,
чтобы почувствовать вкус, ей приходилось их быстро разгрызать. Она грызла,
а мистер Хейл с неодобрительным видом ждал, когда она закончит. Он хотел
выразить ей соболезнование по случаю смерти отца, но, пока она жевала
конфету, это было в высшей степени неуместно. Поскольку, дожевав конфету,
она немедленно принялась за следующую, он отменил соболезнования и перешел
прямо к делу.
- Мисс Стандинг, я пришел спросить вас, не знаете ли вы, где может
быть завещание мистера Стандинга?
Маргот покачала головой.
- Нет, откуда мне знать?